Но секретарь нам не звонила. Когда мы наконец дозвонились до нее, она сказала, что доктор ничего ей не сказал, а все бумаги на меня пропали и моя папка полностью пуста. Мы спросили у нее: «И часто такое бывает?» Она сказала: «Первый раз». Потом она наконец-то нашла доктора, который написал новые направления, но самый ранний срок для операции был почти через месяц. У бесплатной канадской медицины есть свои минусы – ограничения врачей, приема частной медицины практически тут нет.
Мы были у одного частного доктора, японца, который очень проникся и пытался помочь нам получить более быструю операцию в Канаде, но не смог и потом договорился в частной клинике в Нью-Йорке, но опять моя интуиция сказала, что не нужно ехать. Он, кстати, с японским четким подходом стал показывать на компьютере и бумаге, как на таком этапе клетки распространяются и как они могут через кровь распространиться по всему организму, особенно опасно, что они распространятся в голове. Он сказал, что это вопрос дней. Очень полезное с философской точки зрения было это общение и моей жене, которая, кстати, помогала и поддерживала на всех уровнях меня, спасибо ей. Мы недавно обсуждали вопрос о зачатии детей, а тут вместо новых детей нужно обсуждать, сколько и как быстро мне лицо будут кромсать и вообще выживет ли «папаша».
Также ситуация чувствовалась напряженной из-за большого волнения родственников и благожелателей, которые знали о ситуации, мне приходилось их как-то успокаивать периодически.
Запомнилось, что когда мы приехали первый раз в госпиталь принцессы Маргарет в Торонто (он находится в окружении Синайского и дженерал Торонто госпиталей, которые специализируются на всех тяжелых заболеваниях и которые, кстати, очень перегружены), который считается одним из лучших в области онкологии, то меня удивило, что вокруг него множество увеселительных, деловых и учебных заведений, где люди явно не задумывались о временности всего. Если верить прогнозам специалистов, что если рак так будет прогрессировать, то через несколько лет с ним столкнется чуть ли не каждый второй человек.
В самом госпитале, сразу при входе, огромное кафе, переполненное джанк-фудом – химической вредной пищей, ничего НЕ ВРЕДНОГО мы там не увидели. И в самом госпитале еще несколько таких закусочных, плюс еще несколько стендов, где собираются пожертвования на исследования в области рака, очень-очень дорогостоящие по своей сути, позволяющие многим занятым в исследованиях людям получать огромнейшие зарплаты. В приемной я увидел несколько брошюр, на обложках которых были спортивного типа люди, и обрадовался, что хоть здесь есть пропаганда здорового образа жизни, но оказалось, что это тоже просьбы о пожертвованиях.
Со мной в очереди была девушка, которая была сильно раздражена всем, бизнесмен с женой, который разговаривал на 3 языках, включая русский, по телефону. Он был явно вовлечен в работу и еще не осознавал, что скоро может все закончиться. Вдруг вызвали врачей и объявили что-то вроде тревоги. Молодой женщине, которая вошла к врачу 15 минут назад, стало резко плохо, и ее положили на каталку и подключили к аппарату искусственного дыхания. Я, когда заходил к врачу, проходил мимо нее и на тонком плане увидел, что жить ей немного… По ее полю было видно, что она особо не работала над собой в этой жизни. Все это вновь навеяло разные философские мысли. Все остальные, включая врачей, ничем не проявляли свою обеспокоенность, для них этот случай (страдания и скорая смерть) был рутиной.
Врач посмотрел меня, сказал нужно срочно оперировать, мне скоро позвонят, но, как я выше написал, никто нас так и не «побеспокоил»:).
В общем, ничего не оставалось, как ждать. Операция в итоге была назначена на очень плохое время с астрологической точки зрения, но просить изменить день – это значило перенос еще на два месяца минимум, и день мог быть хуже, выбрать было практически невозможно. Опухоль росла. Я стал питаться так, как советуется в четвертом номере журнала: гречка и свежие фрукты, овощи и т. д., и рост опухоли прекращался. Но как-то поел белый сахар и джанк-фуд, и она начала расти. Я стал экспериментировать и заметил, что еда очень важна. Были еще важные наблюдения и выводы. Много разных выводов и идей пришло ко мне, но это отдельная тема.
Я консультировал множество людей, особенно последнее время, которые болеют раком. Некоторые из них считают, что они вылечились после моей консультации (примерно два десятка), потому что следовали тому, что услышали на консультации, но личное прохождение этого опыта дает более глубокие открытия.