Ее зовут Мэри Энн Монк. Полиция привозит Мэри Монк из Ламбетского работного дома в половине восьмого вечера, и та опознает убитую как Мэри Энн Николе, или Полли Николе, как ее чаще звали на улицах. Весной того года они жили вместе в работном доме, пока Николе не устроилась в качестве прислуги в семью респектабельного клерка. Место было найдено для нее работным домом, который по возможности трудоустраивает своих подопечных.
— Я знала, что она не задержится там надолго! — добавляет Монк с грустной усмешкой. — Так что нисколько не удивилась, когда встретила ее снова.
— Когда это произошло?
— Месяц с половиной тому назад, — уверенно заявляет Монк. — Как раз была середина июля, помните, как было холодно? Вот я и сидела в трактире на Нью-Кент, согревалась, а тут вижу — Полли идет. Она сказала, что ничего не крала, и будто ее напрасно оговорили, но я ей, конечно, не поверила.
Монк переступает с ноги на ногу и смотрит на инспектора слезящимися глазами — в последнее время у нее ухудшилось зрение. Поэтому Спрэтлинг просит ее еще раз посмотреть на убитую, чтобы не оставалось сомнений.
— Я понимаю, что это неприятно…
— Да что вы, сэр! — тараторит Монк. — Я видела мертвых, хотя с такими ужасными ранами, конечно, никогда… Но я вас уверяю, сэр, — это она, Полли!
К утру первого сентября в полицию являются еще несколько свидетелей. Один из них — владелец кофейной палатки на Кембридж-роуд — сообщает, что в три часа ночи к нему зашла женщина, похожая по описанию на убитую. По его словам, с ней был мужчина в пальто и котелке; он вел себя слегка суетливо, заплатил за кофе для спутницы, но себе ничего не попросил. Торговцу запомнились черные усы и бакенбарды незнакомца, которому он давал лет тридцать пять.
Спрэтлинг приободряется — дело, кажется, сдвинулось с мертвой точки, но надежда оказывается напрасной. В морге владелец кофейни заявляет, что женщина в гробу не его посетительница — у той было гораздо более худое лицо.
Следующий посетитель, Джеймс Скорер, — торговец с рынка Смитфилд — пришел в морг, потому что накануне в вечернем выпуске «Стар» было выдвинуто предположение (без особых на то причин), что фамилия убитой могла быть Скорер. Жена мистера Скорера оставила его одиннадцать лет назад и, насколько он знал, время от времени бывала в Ламбетском работном доме. Он также знал подругу последней по имени Полли Николе.
Отношения между Скорером и бывшей супругой, по всей видимости, никогда не были теплыми — он даже не смог сказать полицейским, какого цвета были ее глаза. Тем не менее мысль, что именно она стала жертвой преступления, повергает Джеймса Скорера в трепет.
Констебль сопровождает его к гробу.
— Нет, это не она.
— Вы уверены?
— Вы что, смеетесь? Конечно, я знаю, как выглядит моя жена! Это не она и не Полли Николе, во всяком случае, не та Полли Николе, которую я знаю!
Инспектор Спрэтлинг не слишком разочарован — полиция уже навела справки о родственниках Полли Николе. У этой женщины, уличной проститутки и бродяги, как оказалось, есть муж и пятеро детей. Из них четверо живут со своим отцом Уильямом Николсом, в то время как старший сын проживает вместе с дедом — кузнецом Эдуардом Уокером по адресу: Мейдсвуд-роуд, 16, Камберуэлл.
Уокер прибыл в морг утром, вместе с констеблями, пригласившими его на опознание. Это невысокий седой мужчина с широкими плечами, он крепок и степенен, как и полагается тому, кто посвятил себя кузнечному делу. Спрэтлинг подводит его к мертвой дочери. Старик бросает на нее взгляд и делает шаг назад. Ему не хочется показывать свои чувства перед полицейскими, но, пересилив себя, он снова смотрит в бледное лицо покойницы.
— Да, это моя дочь, Мэри Энн. Ей сорок четыре, джентльмены, но никто никогда не давал ей ее лет. Так странно. Я хочу сказать, что ее мать рано состарилась, но наша дочь выглядела так, словно всегда будет вечно молодой. Я помню, что сказал об этом ее матери, и она попросила меня больше так не говорить, поскольку была очень суеверная. Ей казалось, что я могу накликать беду на девочку, и вот как оно вышло на самом деле…
— В том, что случилось, нет вашей вины, мистер Уокер, — Спрэтлинг старается вложить в голос немного тепла, — мы понимаем, что для вас это тяжелое испытание.
— Когда я смогу получить ее тело?
— В ближайшем времени.
— Вы собираетесь разрезать ее?
— Вы говорите о вскрытии, мистер Уокер? Мы уже провели его.
— Но вы должны были спросить моего согласия, а также и согласия Уильяма, он все же ее муж! Разве недостаточно того, что убийца издевался над ее телом?