Монахи немедленно пошли в комнату Марии и застали ее там совершенно обнаженной, тело девушки покрывали письмена и символы. Красными линиями чуть вспухших свежих разрезов они проступали на ее теле. Она сидела на стуле расставив ноги и вызывающе смотрела на них не человеческими большими черными глазами.
Мария не сопротивлялась, когда ее привязывали к койке, создавалось впечатление, что она этого хотела. Решено было проводить обряд экзорцизма, но после случая с Лукашем данный ритуал требовал особо тщательной подготовки. Были собраны необходимые книги и аксессуары. С девушкой, непрерывно читая молитвы, сидели посменно двое монахов, она то пыталась их соблазнить, то выкрикивала ужасные ругательства, угрожала и истерично смеялась, периодически приходила в себя и молила окончить ее страдания, убить.
Это было еще не все. Запасы еды были исчерпаны, все остальное находилось в подвале, там, где находился переродившийся Лукаш. Прошло очень много времени с момента его заточения и по здравому соображению, кем бы он не был, без еды и воды, в такой холодине, он должен был уже умереть. Делать было нечего, не помирать же голодной смертью.
Трое монахов вошли в темный подвал со свечами и распятиями, вскоре они исчезли в глубине коридора. Долгое время оттуда не было слышно ни звука, только стук падающих капель воды. Вдруг ко входу кто-то кинул большой мешок, он подкатился и застыл на пороге у двери, никто не вышел. Монахи позвали своих братьев, но никто не отозвался. Затем послышался лязг цепей, кто-то во тьме, тяжелой поступью неспешно направлялся к двери. Они не успели ничего рассмотреть, что-то с силой захлопнуло дверь перед ними, а за ней раздались крики боли, переходящие в жуткие стенания. Когда раскрыли мешок, то увидели две оторванные головы, которые лежали поверх припасов.
Глава 10
Мария
Мария долго бежала в метель, по ночному лесу. Спотыкаясь и снова вставая, усталости она больше не чувствовала, организм в этот момент задействовал все свои резервы. Она бежала до тех пор, пока не поняла, что метель превратилась в пыльную бурю, ветер ревел с неистовой силой, гнул деревья к самой земле, поднимая пыль и листву, вокруг ничего не было видно.
Что-то огромное по-прежнему шло за ней прорываясь, как и она через стихию. Было слышно, как оно дышит, как ломаются и падают на его пути вековые деревья, а земля содрогается при каждом его шаге, останавливаться было нельзя.
Мария бежала очень долго, пока наконец не увидела впереди, поглощенный стихией родной хутор. Он почему-то не был сожжен до тла, вокруг стояли целые и невредимые дома и дворы, но не было ни одной живой души. Она подбежала к своему дому и стала стучать в дверь, заглядывать в маленькие окошечки. Ей никто не открывал и в доме пусто, не было там мебели и убранства, вообще ничего, только голые стены. Она отпрянула и побежала в дом мужа, там увидела то же самое. Тяжелая поступь и глубокое дыхание монстра слышались уже совсем рядом, Мария зажала сверток с ребенком покрепче и побежала дальше, через поле в знакомый лес.
Буря крепчала, в поле было особенно тяжело. Порывы ветра, смешанного с пылью и мелкой галькой, мешали продвигаться вперед, набивались в рот и нос, мешали дышать. Среди этого шума она расслышала мелодичные звуки и женский смеха, Мария побежала на звук.
Она увидела перед собой то, что никак не могла предположить. Перед ней стоял вековой дуб, - место встреч незамужних девушек, буря странным образом огибала холмик, на котором он стоял, образуя некоторое подобие воронки смерча. На одной из ветвей гигантского дерева сидела Алина, одетая в серое рубище, отдаленно напоминающее ночную рубашку, и хохотала, а внизу во всем белом сидел Ярослав и играл на свирели. С ними был еще кто-то, но его Мария не смогла разглядеть. Она вбежала на холмик и бросилась в объятия к Ярославу, зашлась глубокими рыданиями.