Ей давно нравился Марек, но он уже давно ухаживает за ее подругой Алиной. “Да только все зря, не мил он ей! Не думаю, что подружка будет сильно против, если я подойду к нему” – обдумывала и наконец решилась Мария на этот шаг.
Она с благоговейным трепетом представляла себе, как подойдет к нему этой ночью, о чем они будут говорить. “А что, если я ему не интересна? – она насупилась и надула свои девичьи полные губы, - Нет, он не скажет мне ничего дурного, ведь он так хорош собой: высокий и сильный, а как запоет песню, так сердце само в такт подпевать начинает.”
Веселье было в самом разгаре, отовсюду слышалось пение, девчата и парни прыгали через костер. Улучив момент, когда Марек остался один, Мария подошла к нему и поправила сбившийся венок на его голове.
Он тут же все понял. Мария аккуратно взяла Марека за руку, он приблизился, и они встретились глазами. Она посмотрела на него с диким необузданным желанием, которое граничило с теплотой и нежностью, столько всего противоречивого было в этом взгляде, что он на мгновение застыл как вкопанный. Марек никогда не видел ее такой, девушка была прекрасна как никогда в этот момент. О нет, это была не та Мария, которую он знал с малых лет – полная противоположность своей подруги Алины - тихая и замкнутая девочка, сейчас она была хищницей, прекрасной и грациозной, безжалостно закусившей его как свою добычу. В этот момент он понял, что пропал. Не отводя взгляда, чтобы не развеять волшебство, он нежно и неторопливо прикоснулся ладонью к ее лицу. Понял, что больше всего на свете он хочет быть с ней, всю свою жизнь он желал только этого, он хочет быть только с ней одной.
Парочка отдалилась от гудящей толпы в лес. Марек и Мария просидели всю ночь на бревнышке у тихой безмятежной речушки. Алина в это время веселилась вместе с другими девушками, ела сладкие медовики и подпевала остальным, смотрела как парни бьются на кулаках. Во всех потасовках побеждал Ярослав.
Как бы невзначай, он подошел к ней взял ее за руку и устремился с ней к костру, чтобы по старому обычаю его перепрыгнуть. Весь вечер он не отходил от нее не на шаг, пытался ухаживать и шутить, но Алине было не до него. Она заметила краем глаза, как Марек ушел вместе с ее подругой.
Какое-то невиданное до сих пор темное и неприятное чувство поднималось в ее сознании. Оно говорило ей: “Алина, - ты самая красивая девушка на всем хуторе. У твоего отца мельница и поля, лошади, а твоему наряду позавидует иная пани. Неужто какая-то серая мышь отнимет у тебя счастье. Марек принадлежит тебе, ты должна что-то сделать!”. Она не знала что, и старательно гнала эти мысли от себя, пытаясь переключится на Ярослава, нарочито заигрывала с ним, но как-то без огонька, отрешенно. Не то, чтобы он был не красив, не то, чтобы он ей не нравился, просто в этот момент Алина никак не могла совладать с нарастающим чувством несправедливости и злобы.
Последующие несколько дней Алина, бледная и осунувшаяся, не поднималась с кровати, перепуганный отец освободил ее на время от обязанностей по хозяйству. Старый вояка, уже давненько осевший на земле, вырастил пузо на добротной еде и сельской спокойной жизни, прежде скуластое и смуглое лицо его округлилось, а звериный взор черных как смоль очей сменился на дружелюбную и щедрую улыбку. Больше всего на свете он любил дочку свою Алину, не жалел ни времени, ни грошей, каждый раз возвращаясь с ярмарки вез целую охапку цветных лент и украшений, иногда даже целое платье. Он не мог смотреть на нее в таком виде и сделав вывод что девушка захворала, по совету одной из старух решил везти ее в ближайшее воскресенье к знахарке.
Дом у местной ворожеи был низкий, наполовину ушел в землю, порос травой и тростником, топился по-черному, а все убранство внутри было покрыто вековым слоем гари и сальной копоти. Здесь очень неприятно пахло смесью трав и перегоревшего спирта.
Алине пришлось нагнуться, чтобы зайти в низенькую полутемную комнатку. Она села за стол рядом с пожилой женщиной. Та внимательно осмотрела ее с ног до головы, бурча себе что-то под кривой бородавчатый нос, затем произнесла сухим голосом: “Забудь! Его сердце уже принадлежит другой, ничего не сделаешь. – Алина вздрогнула и разрыдалась, знахарка погладила ее тонкую белую ручку своей шершавой ладонью - Не переживай милушка, не ты первая, не ты последняя. Есть у меня средство, скоро все пройдет, со слезами все выйдет за пару ночей. – девушка продолжала рыдать, а знахарка поскребла рукой на одной из полок и достала глиняный горшочек, поставила стол – Вот эту смесь милая, после еды настаивай и пей несколько раз в день и все забудется. – Алина посмотрела на нее заплаканными глазами и надрывно сказала – Разве совсем ничего нельзя сделать? – старуха встала и сочувствующе погладила ее по спине – Ничего моя хорошая, он уже отдал свое сердце, если бы чуточку ранее ко мне пришла ты, можно было приворожить, но уже поздно. Ты такая хорошенькая и ладненькая, найдешь себе хлопца по душе, не горюй. – девушка вновь залилась слезами и тихонько, почти шепотом произнесла – Люб он мне бабушка, больше жизни люб! Ведь мы с ним… – старуха не дала ей договорить, очень сочувствующее вздохнула, как будто и сама когда-то испытывала подобные сердечные терзания, присела рядом с Алиной и обняла, от нее пахло луком и добротной сивухой, она непрерывно гладила ее по плечу – Да полно тебе глупая, все пройдет и не вспомнишь даже.”