Сокращаются расстояния между населенными пунктами. Работают быстроногие гонцы и птичья эстафета - телеграф. У Страшилы появляется телевизор, который может показать последние известия из любого уголка Волшебной страны.
Человечество победило войны.
И тогда на него наваливается глобальная экологическая катастрофа. Сначала это один только Желтый Туман, вызывающий болезни бронхов, легких и глаз; потом к Туману присовокупляются недород (в перспективе - массовый голод) и радикальное изменение климата (фимбульветтер).
Арахна - очень яркий образ. Цели ее неясны (что она, собственно, собиралась делать с абсолютной властью над Волшебной страной?) Сражается она тупо и предпочитает не обороняться, а удирать. Из заклинаний использует только одно - вот этого самого Желтого Тумана.
По дороге из желтого кирпича, среди снега, укрывшего некогда зеленые леса и луга, окутанная клочьями тумана, шагает великанша в синем плаще, с ковром-самолетом под мышкой, и дико хохочет от восторга...
Ну не чудо ли персонаж?
Так почему же Арахну нельзя перевоспитать, а можно только убить?
Да потому, что она - не человек, не фея и даже не народ; она - экологическая катастрофа. Все, что можно и должно с ней сделать, - это уничтожить.
И, наконец, финальная часть - нашествие инопланетян.
Так все будет.
...И улетят.
"В ясные зимние вечера и летние ночи они не раз, не сговариваясь друг с другом, выходили из домов и смотрели на темное небо, где вблизи созвездия Орион горела холодным голубым светом планета Рамерия. И тогда они думали о людях с небесными лицами, ставшими им такими близкими..."
...Вот и мы - повзрослев, продолжая жить среди обычных забот, всегда помним, всегда ощущаем, что где-то далеко, в Канзасе, окруженная Кругосветными горами, есть Волшебная страна.
Она есть всегда.
Страна детства. Страна, вместившая в себя весь двадцатый век. Страна чудес и вечного лета. Страна, где потихоньку старятся и умирают - Урфин Джюс, бывший король Ментахо, мастер Лестар, страж ворот Фарамант, Длиннобородый Солдат Дин Гиор, старейшины Марранов, доктора Бориль и Робиль, Хранитель Времени Ружеро, правитель Жевунов Прем Кокус, Смелый Лев... И только Страшила и Железный Дровосек вечны со своими воспоминаниями - о первой встрече с Элли, путешествии по дороге, вымощенной желтым кирпичом, о чудесах Гудвина, о бесславной гибели Бастинды...
Время поймало их в ловушку. Может быть, поэтому и повторяются бесконечно все эти "взгляды в прошлое"? Да, пожалуй, только "Король былого и грядущего" обладает такой способностью дать читателю прочувствовать, что такое - время и как оно проходит.
Кордебалет, или Дневник Марианны
02:00 / 16.08.2016
В детстве я часто думала о балеринах кордебалета. Они очень красиво стояли в разных позах за спиной у танцующей Одетты и время от времени, как бы с усталым вздохом, переменяли позу. Интересно, что творится в этот миг в душе у каждой из этих нарочито-одинаковых девушек?
...Наверное, они мечтают быть прима-балеринами. И когда-нибудь, когда заболеет прима, выберут девушку из кордебалета и назначат на главную роль...
Второстепенные персонажи в книге - это нечто совершенно особенное. Хорошая книга, помимо прочих достоинств, должна отличаться выразительными и яркими второстепенными персонажами. Однако из романа в роман кочуют трактирщики с жирными пальцами и алчным взором, усталые служанки в грязных фартуках, похрюкивающие в предвкушении наживы торговцы, надменные дворецкие, добродушные пухлые кормилицы с гигантским бюстом и прочие ближние и дальние родственники всей этой братии.
В определенном смысле это неплохо. Кордебалет не должен отвлекать внимание от па-де-де главных персонажей. С другой стороны, качественный задний план всегда придает книге (фильму, балету) определенную глубину.
Нередко так бывает, что автор, увлекшись отношениями между центральными фигурами повествования, напрочь забывает о кордебалете. Оставшись без жалованья, кордебалет попросту мрет с голоду, и мир превращается в пустыню. Положим, в балете это еще можно пережить. Ну спляшут Он и Она посреди голой сцены, ничего страшного. Но роман-то - не балет! Подвешенные в безвоздушном пространстве, персонажи, как бы тщательно ни были они выписаны, делаются неживыми.
Лучше всего это ощущение выражено у Ремарка в "Черном обелиске" - словами безумной девушки Изабеллы: "Вещи - они как слуги, которые ушли на праздник... Обернешься быстро-быстро, чтобы они не успели вернуться и сделать вид, будто никуда не уходили, - и краем глаза успеешь заметить за спиной пропасть". (Можно точную цитату найти)