Невольно вспомнились и другие ночи, ночи на Большой земле, в Москве, но это было так далеко от нас, трех человек, молча курящих трубки у багряного огня костра, в «глухой, неведомой тайге».
Но пора отдыхать, ведь завтра опять придется ездить весь день в седле и искать загадочный распадок.
На следующий день, проезжая по тайге, заметили несколько затесок, а немного спустя появилась едва заметная тропа, приведшая нас в распадок, по которому протекал ручей.
В устье ручья были обнаружены следы стоянки лагеря. Зола от костра, банки из-под консервов, срубленные деревья и много других следов говорили о том, что здесь когда-то были люди.
Тщетно искали мы нужные нам затески, их не было. Все же решили искать перевал в верховьях этого распадка. Проехав немного по долине ручья, мы вскоре потеряли всякие следы людей. Тропа совершенно исчезла, и в этот день до верховья ручья мы добраться не успели.
Так как поиски перевала отняли бы у нас много времени, то мы решили возвращаться в лагерь и подвести сюда трассу, а потом, подойдя с изысканиями к распадку, приступить к поискам перевала. Переночевав еще раз в тайге, на третий день мы вернулись в лагерь.
И началась обычная жизнь экспедиции с ее переездами, устройством новых стоянок, работой, вечерним отдыхом и разговорами в палатках при свете самодельных светильников из гильз патронов.
Обычно от каждой стоянки лагеря работы производились в пределах шести километров. Как только трасса уходила вперед на это расстояние, лагерь немедленно перебрасывался на двенадцать километров дальше по направлению будущей трассы. И часто мы видели своих хозяйственников и камеральщиков, переезжающих на новое место.
Уйдя утром на работу с одной стоянки, мы к вечеру приходили на новую, расположенную где-либо в тайге, километрах в шести от конца трассы. Если же лагерь разбивался дальше, чем за шесть километров, тогда нашему завхозу Куприянову доставалось от ребят. Ведь им приходилось пешком по тайге проходить большие расстояния.
— Куприянов! — еще не дойдя до лагеря, кричал Фомич. — Опять на два километра дальше отъехал! Не жалеешь ты нас, геологов! Набегаешься за день, да еще шагай в лагерь такую даль. Совсем без ног остались. Верно, Сашок?
— Конечно, далеко заехали, — поддерживал Фомича его напарник геолог Саша.
Куприянов привык к подобным обвинениям, никак на них не реагировал, и весь пыл воинственно настроенных геологов быстро сходил на нет.
А в дни переездов действительно больше всех доставалось нашим геологам Фомичу и Саше. У них было много работы, и в особо сложных и тяжелых в геологическом отношении местах они не успевали произвести почвенно-грунтовые и инженерно-геологические обследования проложенной за день трассы.
Все данные геологи получали в основном из разрезов заложенных шурфов (глубоких ям) и прикопок. Для их рытья в распоряжение Фомича и Саши выделялось пять человек рабочих, но когда встречалась вечная мерзлота, эти рабочие не справлялись сами, и в помощь им выделялись еще несколько человек.
Помимо обследования трассы, в обязанности геологов входили поиски строительных материалов и разведка ближайших карьеров. И естественно, что после целого дня беготни по тайге лишние два километра к лагерю казались им особенно тяжелыми.
В тайге мы растягивались по трассе и работали отдельными группами. Впереди всех шли мы, трассировщики. Я намечал место для трассы, дядя Ваня теодолитом задавал нужное направление, проверял работу вешельщика, измерял уклоны местности и углы поворота трассы. Большая группа рабочих прорубала просеки, заготавливала и подносила вешки, устанавливала столбы и т. д.
За нами шел пикетажист Шумиловский со своей группой, а за ним нивелировщики: впереди Борисоглебский, позади для контроля — Сережа Обухов.
Наконец замыкающими, как уже говорилось, двигались вечно отстающие геологи.
Перед каждым переездом дальше всех от лагеря оказывались мы, трассировщики, а ближе — геологи. Но после переброски лагеря положение менялось. И так повторялось каждый раз.
Часто, утром разойдясь на работу по своим участкам, мы только к вечеру собирались все вместе в лагере. За ужином делились новостями и обсуждали результаты работы за день.
Люди быстро привыкали к походным условиям, к своим обязанностям и установившемуся распорядку дня, и трасса будущей дороги все дальше и дальше уходила на север.
Закончив работы по съемке перехода через реку Оротукан, задержавшие нас на несколько дней, мы вскоре разбили очередной лагерь в устье того ручья, где во время рекогносцировки мы обнаружили следы давнишней стоянки геологов.