4. Как-то раз вместе со многими другими паломниками я отправился на поклонение в три пагоды на горе Хиэй. В часовне Дзёко в Ёкава я обнаружил старинную табличку с надписью «Храм Рёгэн». Тамошний монах важно заметил: «Передают, что эту надпись сделал то ли Фудзивара Сари, то ли Фудзивара Кодзэй. Доподлинно не определено». Я сказал: «Если это Кодзэй — значит, на обратной стороне должна быть подпись. А если Сари, ничего указано не будет».
Обратная сторона была пыльной, вся в паутине. Когда хорошенько почистили её от грязи, все смогли ясно увидеть имя Кодзэй и дату. Люди были поражены.
5. Когда святой Догэн читал проповедь в храме Наранда, он вдруг позабыл, что относится к «восьми несчастиям», препятствую щим просветлению. Он спросил: «Может, кто-нибудь вспомнит?» Только никто из слушателей вспомнить не мог, и тогда я подал голос и все несчастия перечислил. Все были поражены.
6. Вместе с настоятелем Кэндзё я отправился посмотреть, как освящают воду в храме. Кэндзё не дождался конца службы, и мы вышли на воздух, но сопровождающий Кэндзё куда-то подевался. Тогда он послал в храм каких-то монахов, но они сказали, мол, молящихся так много, что они не могут найти в толпе нужного человека. Прошло не так мало времени, пока Кэндзё не сказал мне: «Ждать надоело! Сходи-ка ты за ним». Я вошёл в храм и тут же обнаружил его.
7. В ясную ночь полнолуния, пятнадцатого дня второго месяца отправился я на поклонение в храм Сэнбон. Вошёл через боковую дверь, сел в сторонке, уткнулся в одежды, стал слушать службу. Тут появилась некая прелестная особа, она явно выделялась своим обликом и надушёнными одеждами. Протиснувшись среди молящихся, она уселась рядом со мной — да так близко, что мои одежды впитали её аромат. Мне это не понравилось, и я отодвинулся, но она снова оказалась рядом. Тогда мне пришлось встать и уйти.
Позднее мне довелось повстречать некую даму, которая уже многие годы находилась на придворной службе. Посреди своей бесконечной болтовни она вдруг произнесла: «Между прочим, тут о вас отзывались весьма нелестно — будто бы вы никчёмная личность, которой неведомо, что такое любовь. Есть человек, который не одобряет ваше бессердечие». Я же замял разговор, сказав, что не имею понятия, о чём она говорит.
Ещё позднее мне стало известно, что в ту ночь некий знатный человек, который присутствовал на службе, приметил меня и велел даме из своей свиты устроиться рядом со мной. Он сказал ей: «Если получится, попробуй заговорить с ним. А потом всё мне расскажешь. Может, что интересненькое выйдет». Такую вот шутку хотели со мной сыграть, но не вышло.
Пятнадцатый день восьмой луны и тринадцатый день девятой луны соответствуют созвездию Овна. Небо бывает ясным и чистым, а потому эти ночи хороши для любования луной.
Отправишься на берег залива Синобу — там тебя увидят рыбачки; спрячешься в чаще на горе Курабу — приметят тебя лесники… И всё же в любви, что глаз людских не стыдится, есть благородное очарование, и позабыть её ты не в силах. Когда же родители и братья согласны на твой брак, когда вопрос решён за чинной беседой… Неинтересно.
Вот стеснённая в средствах и падкая на богатства девица соглашается выйти замуж за любого — хоть за священника лысого, хоть за дурака из восточной провинции. Сват же поёт, что всё будет хорошо — вот и соединяются чужие друг другу люди. Ужасно — ими поговорить-то не о чем. Вот если бы они стали вспоминать о долгой разлуке и горных тропах, что пришлось им вместе пройти… Тогда и разговору их не было бы конца.
Когда же за тебя всё решают другие, неприятностей не избежать. Пусть девушка всем хороша, а муж её рождением низок, безобразен лицом и стар годами, но скажет он с презрением: и что это за женщина, которой жизни не жаль ради такого ничтожества, как я? Когда же сядут они друг против друга, станет стыдно ему за свою безобразность. И что в том хорошего?
Тому, кто не замирал от восхищения перед сокрытой облаками луной в благоуханную пору цветения сливы, тому, кому не вспоминается с тоскою предрассветное небо в тотчас, когда ступаешь по росистой траве государева сада, — никогда не узнать, что такое любовь.
Полная луна своей полноты ни на миг не удержит — пойдёт на ущерб. Человек нечувствительный не заметит, как меняется луна даже за одну ночь. И недуг не стоит на месте ни мига, приближая твой смертный час. Пока тебя не поразили хвори и смерть кажется далека, ты приучаешься к мысли, что жизнь твоя будет такой же покойной всегда, ты рассчитываешь на то, что, переделав все дела, ты с умиротворённым сердцем вступишь на Путь. Но выходит так, что болезнь настигает тебя, ты предстаёшь перед вратами смерти, ни одного заветного дела не сделав. И тогда каешься в своей глупости, сожалеешь о годах, проведённых в лености, желаешь того, чтобы дали тебе жизнь новую, и тогда, мол, днём и ночью станешь ты без отдыха предназначение своё исполнять. А недуг твой между тем становится всё хуже, рассудок мутится, и ты умираешь в мучениях. И ничего другого ожидать не стоит. И чем скорее это поймёшь, тем лучше.