— Нет, я не буду! Серега, помоги!
Серега спокойно отвечает:
— Да ладно!
Хватает полный стакан водки и выпивает!
Через несколько минут он торчит в окне и метает харч с девятого этажа.
По нашей ветке, в Королёве, жили два брата-близнеца из спартаковской банды Gladiators. Однажды мы с ними столкнулись на платформе. Меня переклинило, кричу им:
— Давайте драться! Давайте драться!
Парни пытаются с ними о чем-то договориться, а я прыгаю вокруг и кричу. Так и не забились. Прошло несколько недель. В Мытищах был день города. Иду мимо местного ДК, тороплюсь на общий сбор. Хлоп, меня кто-то бьёт по плечу.
Поворачиваюсь — стоит один из этих братьев, улыбается:
— Ну что, драться-то будем?
В итоге драка с гладиками состоялась, хотя я в ней не участвовала.
Брат меня постоянно доставал:
— Возьми меня с собой на футбол!
Я его отшивала раз за разом, мол, зачем ты там нужен. Но судьбу было не обмануть.
В 99-м Швед сам купил билет и поехал в Раменское, где кони очень жёстко подрались с ОМОНом. Когда он приехал домой с фингалом под глазом, у него горели глаза! Сказал, что было нереально круто и он хочет ходить на футбол! И понеслось…
Колдун: Район, на котором я рос, всецело поддерживал «Спартак». Все болели за мясо, шизили за мясо, на районе постоянно мелькали красно-белые шарфы.
В 97-м году я начал проявлять интерес к футболу. Сначала общался с мясом, но не дошло до того, чтобы я начал носить розу или ходить на их матчи. Был уровень чисто бытового общения, дворовая компания. Иногда в разговорах я интересовался их движением, хотелось понять, что это за тема. Ребята они были дружные, держались вместе, гоняли на выезды, одевались интересно, у них были свои угары. Один из них и ныне ездит на футбол в статусе болельщика. Когда-то он ходил в черно-красной розе Spartak Ultras. В то время могли подойти и спросить за розу.
Тем не менее, был у меня на районе один знакомый конь. Он фанател по баскетболу. Позвал меня на матч ЦСКА — «Локомотив» (Минеральные Воды) — на дворе был февраль 1998 года. Раздавали билеты бесплатно: тогда пытались привлекать молодёжь на трибуны. Всем было не до спорта, народ пытался выжить. Собрались небольшим составом на районе, с нами были и мясные — билеты на халяву, почему бы и не сходить. Из десяти человек трое болели за «ЦСКА», я тоже пошёл в армейской розе — мне её подарили. Сходили, пошизили. Мне очень понравилась атмосфера! Организованная поддержка, угары, на трибунах тогда было чувство единения. Коней было очень мало по сравнению с количеством мясников, их сплочённость мне очень понравилась. Я начал интересоваться армейским движением, проявлять интерес и симпатию.
В начале мая 1998 года я принял для себя решение — буду гонять за коней! Это интересно, круто и правильно. Поехал на «Петровско-Разумовскую» покупать себе розу — это было в ближайших краях единственным местом, где можно приобрести шарф «ЦСКА». Потом ещё шарфы появились на вьетнамском рынке «Красная река». На рынке мы не покупали, чтобы не кормить иностранцев, да там и без нас было весело — в те времена туда постоянно приезжали РНЕшники и бритые на 20 апреля; в некоторые дни этот рынок превращался в ад. На территорию рынка заваливалось человек 100–150, и щемили всё, что движется.
Рядом с этим же рынком я снял первую розу. Мы с товарищем прогуливались, увидели двух мясников и решили проявить к ним нетерпимость. Подкараулили на улице, подошли. Предложили им подраться или сразу признать поражение и отдать розы. Они подумали и отдали розы. Я был сильно удивлён, как так — взять и так просто отдать свои цвета! Это позор! Когда снимали розы, один из мясников пожаловался, что с него уже вторую розу в этом месяце снимают.
Свой первый шарф я купил без приключений. Из магазина дошёл до остановки, сел в автобус. Достал по дороге из пакета, еду — рассматриваю. Смотрю — в салоне парень сидит в армейской розе. Он меня заприметил, пошли друг к другу почти одновременно. Поздоровались, обменялись контактами — тогда коней было так мало, что люди при встрече были рады любому красно-синему собрату. Незнакомый человек в красно-синей розе воспринимался как родной, старались устанавливать и не терять связь с каждым.
Первый футбол, на который я пошёл, было столичное дерби ЦСКА — «Динамо». Матч проходил в дружеской обстановке, все отлично поддерживали свои команды. После матча извилистым маршрутом пошли до «Савёловской» организованным мобом, около 80 человек. В районе «Белорусской» наша толпа увидела другой моб, численностью также около 70–80 человек. У всех были розы на шифре: и у них, и у нас. Все одеты одинаково — черные бомберы, джинсы. Намотали на руки пряги. Когда стали сближаться, те нам давай орать — эй, мясо! А мы им орём то же самое… В последний момент поняли, что и мы, и они — это кони вперемешку с «Динамо».