Вернув на место похищенное зеркало, она с усмешкой посмотрела на спящую подругу
– Гляди, Аврора опять спит, а ведь на самом деле лишь притворяется. Хочет попасть в отделение спящих красавиц, там больше шансов выйти отсюда. Каждый месяц один или два принца приезжают, походят, посмотрят и, глядишь, выберут. Счастливая невеста по этому поводу закатывает вечеринку, и нас тоже приглашают, везет же некоторым… – Мне показалось, что она завистливо вздохнула, отогнав какую-то неприятную мысль, и продолжила. – Там у двери Кассандра, гадалка-предсказательница, врет напропалую. Пристанет гадать, выманит даже завтрашний ужин. А еще она тайная клептоманка. Поосторожнее с ней. И с феей тоже, только поддайся, вмиг пристроит замуж. Эта злая ведьма совсем спятила: считает себя всеобщей крестной и рядится как стриженная пуделиха. Ты видела её розовые бантики? – зевнув, призрачная подруга, повернулась на бок и затихла, как шарик, из которого выпустили воздух.
Значит, желай и получишь, интересно.
Внимательно присмотревшись, я поняла, что, хотя все кровати стояли в ряд, но у каждой обитательницы была своя стена, мебель – шкафчики, диванчики, столики. Зажмурив один глаз, я это видела очень отчетливо, но раскрыв оба – только безликий ряд кроватей.
Так, мне нужен молоток и гвозди. Представив образ, получила необходимое. Потрогав воздух, я ощутила твердость невидимой стены. Так необычно, но гвозди вошли как в масло и без стука. Теперь мои извлеченные из под кровати лук и колчан заняли подобающие места.
Изрядно похудевший рюкзачок явил взору последний набор расчесок и раздавленный пузырек шампуня. Не густо, озадачилась я. Видно, большая часть косметики рассыпалась при падении в горах. Шаря рукой по дну, наткнулась на завернутый в носовой платок колокольчик. Он тихо и печально звякнул. Сотворив из небытия длинную ленточку, повесила его рядом с луком. Совсем как дома, где в ряд висели парадные луки всех членов семьи. Эта стена, была совсем как в оружейной, где хранилось боевое оружие, и являлась предметом гордости родителей. Теперь и у меня есть свой клочок родины, и ничего, что он существует только на воображаемой стене. Погладив лук, этого молчаливого спутника странствий, я подумала о том, что где-то далеко сейчас расцветают первые цветы, и жизнь кружится в легком хмельном танце, где друзья и просто знакомые открыто улыбаются, приветливо желая доброй весны. А здесь, здесь все застыло в печальном полусне, и грезы – единственно реальная вещь. Роскошь иметь маленькие осколки родин и воспоминания, это всё, что осталось мне и сухопутной русалке Лике, и суетливой свахе Фае, и целеустремленной красавице Авроре, и врунишке Кассандре и неунывающему приведению Граели, и молчаливо тоскующей по небу Вельде. Мы такие разные и, в то же время, такие близкие, в своих стремлениях к счастью, в своей смелости не быть как все…
Потерев защипавший нос, я улыбнулась:
– Девочки, давайте устроим здесь весну.
Записи о веселой жизни в клинике необычных существ
Толстый ворох старых меню клиники, написано на обратной стороне.
Клиника магических услуг воплотила в себе самые амбициозные и сумасшедшие идеи, мага-основателя. Созданная для волшебной помощи всем ущемленным существам средиземья, она была буквально нашпигована магией. Здесь коридоры вели в никуда, а двери открывали только то, что сами хотели. Окна утром отражали припорошенные горы, а вечером – увеселительные дома неизвестного города. Шепчущие стены меняли свой цвет в зависимости от настроения. Все здесь было странно и непонятно.
Скользя на рассыпанных рекламных листках, я уговорила дверь впустить меня в нашу эльфийскую ванную комнату. Ручка согласно щелкнула и, повернувшись, открылась. Домашний бассейн, заросший лотосами, горки мыла, залежи ароматических солей, ряд идеальной чистоты полотенец и мое с краю, розовое со звездочкой. Дом, вот он мой дом, куда так долго я стремилась, пряча от своего сердца милые забытые образы.
– Мама, мамочка, я вернулась, – не обращая внимания на манящую водную гладь, я побежала к неприметной маленькой дверке ведущей в дом.
Бум!
Ударившись в невидимую преграду отскочила и опрокинулась на спину. Вскочив и не замечая боли, я царапнула воздух, он был крепче алмаза. Барабаня по этой стене я кричала, плакала, ощупывая преграду искала хоть малейшую лазейку.
– Я здесь, это я, Эльфи, пустите меня!
Дверь манила своей доступностью, ещё усилие, и я прорвусь. Кто-то сзади положил руки мне на плечи. Обернувшись я увидела незнакомого волшебника и, всхлипнув, остановилась. Он, подведя меня к каменной скамье, усадил, и, оттирая мокрые щеки полой мантии, попытался утешить.