— Здравия желаю, Сергей Дмитриевич, — громко произнес Игорь, — Чем вас так заинтересовало содержимое моего сейфа.
Горобченко вздрогнул от неожиданности и, развернувшись спиной к сейфу, начал растерянно бормотать:
— Да, вот после отпуска решил приехать на службу пораньше и посмотреть, как личный состав соблюдает режим секретности.
— И для этого нужно было вскрывать мой сейф? — решительно, глядя в глаза начальнику, спросил Чернов.
— Я хотел прослушать кассету, — стал оправдываться начальник, но затем взял себя в руки и совершенно другим тоном произнес, — Но ее почему-то у Вас в сейфе не оказалось. Где кассета, товарищ майор?
Он двинулся навстречу Игорю.
— А это мы выясним, но только позже, когда все придут на службу, — не двигаясь с места, произнес Чернов, До Вашего появления в моем кабинете, она была в сейфе.
— Майор, ты что, с ума сошел? Ты с кем там разговариваешь? Под трибунал захотел?
Чернов продолжал стоять каменным исполином в дверном проеме, загораживая своим телом проход.
— Пропусти, — сквозь зубы процедил Горобченко.
— Вы отсюда не выйдете до прихода свидетелей, — Чернов пододвинул стул к двери и сел в проходе.
— Нет, ты явно с ума сошел, — начальник подошел к Чернову и, взяв его за воротник куртки, попытался оттолкнуть. Однако, Чернов был гораздо выше и плотнее начальника, поэтому с места не сдвинулся. Тогда Горобченко сделал шаг назад и с силой двинул Чернова в грудь обеими руками. Игорь упал на пол, но, быстро вскочив на ноги, неожиданно для себя, нанес ему мощный удар в подбородок. Начальник рухнул на стоявшие под стенкой стулья, развалив один из них. Он пролежал несколько секунд без движения, а затем стал медленно подниматься. Вытерев ладонью кровь с губы, он злобно произнес:
— А вот теперь ты точно у меня сядешь, уж я об этом позабочусь.
Не успел он закончить фразу, как в кабинет вошел майор Нещерет.
— Что здесь происходит? — удивленно спросил он.
— А вот, Юрий Иванович, вы стали свидетелем неуставных взаимоотношений между подчиненным и начальником. Разъясните ему, — он показал пальцем на Чернова, — какие статьи Уголовного Кодекса Российской Федерации он нарушил.
Нещерет перевел вопросительный взгляд на Игоря.
— Он украл кассету с записью разговора Ковальчука, — пояснил свой поступок Чернов и рукой указал в сторону открытого сейфа.
Теперь заместитель начальника вновь вопросительно посмотрел на своего шефа.
— Что ты на меня смотришь? — закричал Горобченко на Нещерета, — Я здесь начальник и все будет так, как я считаю нужным.
Он сделал ударение на слове «Я». Затем, выйдя в коридор, заявил:
— Я поехал в отдел Флота, писать рапорт о проведении служебного расследования, — И, развернувшись, быстро вышел из помещения.
Нещерет и Чернов молча посмотрели ему в след.
— Напрасно ты его ударил, — не поворачивая головы, сказал Нещерет, — Конечно, никто по этому факту уголовного дела возбуждать не будет. Ни один из начальников не пожелает иметь такое ЧП в своем коллективе, а вот в должности или в звании тебя понизить смогут.
— А я тоже не буду молчать, — возразил Игорь, — Я напишу рапорт по поводу хищения им кассеты, имеющий гриф «Совершенно секретно».
— Ну, это еще надо доказать? — не уверенно произнес Нещерет.
— А что тут доказывать, — успокоившись, ответил Чернов, — Ключ от моего кабинета он мог взять только у секретаря отдела.
Он подошел к двери секретариата и легко ее толкнул. От прикосновения она со скрипом открылась.
— Пользуясь тем, что сегодня Вы еще исполняете обязанности начальника отдела, я напишу рапорт на Ваше имя по поводу незаконного проникновения в мой кабинет, вскрытия сейфа и хищения «сов. секретной» кассеты, а когда придет прапорщик Гринчик, то, я думаю, он напишет Вам подобный рапорт по поводу незаконного вскрытия секретариата.
— Ишь, как ты все разложил, — протянул, улыбаясь, Нещерет, — Да, ты оказывается коварный парень.
— С волками жить, по волчьи выть, — ответил Чернов, беря в руки лист бумаги и ручку, — Я защищаться буду до последнего.
Ровно через час аналогичный рапорт от секретаря отдела прапорщика Гринчика также лег на стол заместителю начальника отдела. А вместе с тем, телефон прямой связи с Особым отделом ВВС Флота молчал. Ближе к десяти часам в отдел приехал капитан Максимов. С ним были двое мужчин в гражданской одежде, которых он представил, как понятыми. Чернов в этот момент позвонил командиру полка и попросил вызвать в отдел капитана Ковальчука. Полковник Масюнин, уставший от всех разбирательств, уже не задавал никаких вопросов, а молча исполнял все просьбы и требования военной прокуратуры. Через двадцать минут в отдел прибыл второй подозреваемый. Он был явно взволнован, его глаза бегали, не здороваясь ни с кем, он с порога спросил: