- Значит, сегодня авиация сопровождала ваши части на Кременец? спросил я.
- О, да!
- А когда нас будут бомбить? - пошутил я. Но он ответил серьёзно:
- Разведчики сообщат данные, после них прилетят бомбардиры.
- Разведчики вечером были здесь, - сказал я. Это встревожило его.
- Прошу передать генералу, надо из деревни всем уходить, из маленького леса тоже, - волнуется он.
Свой разговор с майором я передал комбату, который доложил о нём Попелю.
- Немец прав, - по всем признакам завтра будет жарко, но уходить нам некуда, - сказал Попель.
Активные действия нашего отряда сильно обеспокоили немцев. В течение 28 июня они трижды наступали на Дубно
"Переправляются! - думаю. - Кривуля, наверное, уже прошёл, он должен был идти первым. Встретимся ли когда?"
Немцы явно засекли переправу. Снаряды и мины методически посвистывают над рекой. По звуку разрыва легко определить, где снаряд разорвётся на сухом берегу, кажется, что он крякнул от удовольствия; в болоте снаряд рвётся протяжно, с присвистом, чмокая, глухо, недовольно; шлёпаясь в воду, он поднимает невидимый фонтан воды, который тёмное небо возвращает в реку, ломая в ней отражение млечного пути. На том берегу тревожно крякают утки, и где-то дальше, правее, в селе предательски гогочут гуси.
- Не задерживай! - слышу голос Попеля, и очередная машина, приглушенно рокоча мотором, тянет гаубицу намост.
Попель и Васильев стоят рядом с танком Т-34 у самого схода на мост. Где-то там и полковник-артиллерист. Его я не вижу, слышу только голос.
- Дивизион прошёл! - докладывает он.
- Хорошо, полковник! Желаем удачи. Помните, что на том берегу за ночь худо-бедно вам километров шестьдесят надо отмерить...
- Проскочим! - говорит полковник, и я вижу, как его броневичок, осторожно перебирая брёвна настила, входит на мост.
Нас накрывает серия разрывов. Рядом в реке ложится целый залп. На мосту виден взрыв и сильный всплеск воды. Приглушённый вскрик - и опять тихо урчат моторы и стучат брёвна настила под проходящими машинами. К нам подбегает мокрый боец. Он докладывает Попелю, что под броневик полковника попал снаряд, броневик перевернулся с моста в воду и полковник утонул вместе с машиной. Я не могу поверить этому, так же как не могу поверить, что погибли Фролов, Перепилица. Мне кажется, когда бы я ни вспомнил об этих людях, вспомню о них, как о живых. Трудно, просто невозможно представить их мёртвыми.
Сбор всех танков был в Подлуже. Мы выступили оттуда, когда Большая Медведица только повернулась хвостом к земле, но до утра сделали всего лишь десять километров, дошли до Мала Милча. Это объясняется тем, что в колонне из ста танков - : девять разных марок машин. Колонна идёт тремя эшелонами. В первых двух эшелонах все виды танков - от танкеток до тяжёлых КВ. Только третий эшелон Волкова однотипный - Т-34.
Попель и Васильев со своим резервом движутся в голове полка Болховитинова, первом эшелоне колонны. Мои танки идут позади KB Попеля. Все движутся на уменьшенных дистанциях, так как местность здесь сильно пересечённая, а дорога тянется вдоль ручья в узкой лощине. Это настоящее дефиле, и оно очень выгодно для засады противника. Перед маршем Попель предупреждал нас об этом, требовал, чтобы все были особенно внимательны.
Слева звонко ударила по нас немецкая батарея, гнусавым голоском повторила батарея справа. Гребни укрывали нас от снарядов. Но только я подумал: "Если ударят спереди, получится ералаш", - как и спереди ударила залпом немецкая батарея. Из идущего впереди KB Попеля в двух местах посыпались искры. "Не пробьёт! - подумал я. - Но что будет с моим танком, если Попель сойдёт в сторону от дороги!"
Попель не свернул. Прибавляя газ, всё больше и больше набирая скорость, его танк оставил далеко за собой танк Васильева.
Васильев остановился, и я услышал, как он приказал Волкову скорей развернуться и идти в атаку на село.
Но ждать нельзя. Раньше, чем Волков, идущий в третьем эшелоне, атакует, половина колонны, втянувшаяся в дефиле, будет закупорена в нём. Первые два эшелона уже не могут развернуться в атаку. Попель сразу понял, чем это грозит нам. Вот почему он один устремился в атаку на батарею, которая пропустила нашу головную походную заставу и только после этого открыла огонь вдоль лощины.
Если он сумеет привлечь на себя весь огонь этой батареи и потом уничтожит её, колонна проскочит это проклятое место и у самого села, там, откуда стреляет батарея, развернётся в атаку.
Всё это стало ясно мне, как только я увидел, что Попель пошёл в атаку.
По звуку выстрелов похоже, что бьют 45-миллиметровые противотанковые пушки.
"Пробьют KB или не пробьют, пока он их увидит?" - подумал я. Снаряды попелевской пушки стали рваться в кустарнике у дороги, и я радостно воскликнул;
- Увидел!
Никитин почти сейчас же закричал:
- На пушку наехал!
Нырнув в кустарник, танк Попеля задрал нос кверху и опять опустился, как бы преодолевая препятствие.
- Справа вторая! - доложил Никитин.
KB Попеля уже поворачивал туда свой нос. Пушка в упор выстрелила в него и в то же мгновение скрылась под гусеницами танка. Слева - ещё две пушки. Один их снаряд пробил бы мой танк через оба борта, но против KB они, бессильны - только искры высекают из его башни. Мне все-таки хочется ему помочь - не успеваю: KB разворачивается большим радиусом и душит одну за другой обе неистово тявкающие пушки. Теперь у меня только одно желание - как можно скорее вырваться из этого проклятого дефиле. За мной вырывается полк Болховитинова, сразу разворачиваясь в боевой порядок, Я стараюсь нагнать опять ушедший вперёд танк Попеля. Он явно держит курс вправо, к домам, на батарею, перенёсшую огонь по нашим развёртывающимся к атаке танкам.
Над башней показываются Попель и его заряжающий - начальник особого отдела корпуса.
Оба весёлые, что-то кричат друг другу, показывая вправо. Оглянувшись назад, Попель качает головой, видимо, удивлённый, что колонна только развёртывается к атаке, и выбрасывает сигнал "Вперёд", показывая на село. Немецкая батарея, стрелявшая с правой стороны села, переносит огонь на приближающиеся к ней танки. По лязгающему звуку выстрела узнаю 75-миллиметровую противотанковую пушку. Я тороплюсь убраться с открытого места к домам, чтобы, прикрываясь ими, подойти к батарее.
Танк Попеля, далеко оторвавшись от других, тоже держит курс туда. Он уже выстрелил по батарее. "Ага! вот где она!" Снаряд разрывается в садике, я навожу туда свою пушку и вдруг на улице, напротив себя, вижу не меньше роты немецких танков. Они идут между мной и танком Попеля, заходя ему в хвост. Открываю огонь из обоих своих танков. Немцы в панике не замечают, кто ведёт огонь, их танки отползают в глубь села. Продолжаю вести по ним огонь.
- Комиссар горит! - кричит Никитин.
Оглядываюсь. Танк Попеля стоит, корма его окутана всё разрастающимися клубами дыма. По нему почти в упор бьёт батарея орудий.
"Опоздали! Прикроем огнём!" - думаю я и, оставив в покое отходящие в глубь села немецкие танки, открываю огонь по батарее из одного своего танка, а второй посылаю к Попелю. Но KB Васильева опередил нас. Он промелькнул огородами за строениями в той стороне, откуда вела огонь немецкая батарея. Она вдруг затихла, и KB, вынырнув из-за дома, подошёл к горящему танку Попеля.
Поспешив туда, мы увидели, что Попель и на этот раз обманул немцев. У его танка была подбита только гусеница, горел не танк, а дымовая шашка на корме.
Васильев отдал Попелю свой танк, а сам пересел в подошедший штабной КВ. Соединившись в одну группу, мы нагнали свои боевые порядки за селом Мала Милча.
Здесь наша атака захлебнулась. Слева, с опушки леса, и справа, из села Пелча, немецкие танки вели такой частый пушечный огонь, что, казалось, это стреляют пулемёты пушечного калибра. Судя по силе огня и по массовому продвижению танков на окраинах Пелчи, перед нами было не меньше танковой дивизии противника.