Душой производства был опытнейший старый путейский десятник Д. В. Бирюков, за плечами которого было немало речных гидротехнических строек. Указания этого пожилого немногословного строителя с седой окладистой бородой для нас, молодежи, были непререкаемым законом, а его скупая похвала — большой наградой. Разумеется, кроме похвал бывали и «надиры» и, кажется, на первых порах их было больше.
Работа по строительству плотины (1925—1927 гг.) шла практически в одну смену при ограниченном числе рабочих, но велась организованно, строго по графику, с применением посильных тогда средств механизации. Надо сказать, что в те годы у нас в стране все шире разворачивались крупные строительные работы. Восстановление разрушенного после гражданской войны народного хозяйства республики было в основном завершено. В декабре 1925 г. состоялся исторический XIV съезд партии — «съезд индустриализации страны». И мы с гордостью видели, что, решая самые неотложные первоочередные задачи народного хозяйства, партия и правительство развертывали работы по реконструкции транспорта, водных путей, создавая сравнительно глубоководные магистрали для пропуска многотоннажных судов.
Естественно, что ограниченность средств тогда не позволяла обеспечить быт и культурное обслуживание строителей на том уровне, как это делаем мы сегодня. Быт работающих был организован, не в пример производственному процессу, очень скудно, каждый устраивался как умел. Вместе с моим сокурсником и другом Александром Ленским мы жили в общежитии старших рабочих и десятников (по 6—8 человек в комнате), неустанно воюя с клопами и тараканами. Не было ни клуба, ни киноустановки как на стройке, так и в деревне Софьино. А чтоб попасть в Москву, надо сначала протопать 10 км до станции Раменское. Так что главным видом отдыха после работы оставалось купание в Москве-реке.
Но все это были, как говорится, мелочи быта. Главным для нас была работа. Она серьезно дополняла учебу в институте, подготавливая и к грамотному составлению ответственного дипломного проекта, и к первым шагам инженерной деятельности.
В феврале 1928 г. я окончил МИИТ, получив звание инженера путей сообщения и защитив дипломный проект «Донская лестница шлюзов Волго-Донского канала». Работа над этой темой принесла известную пользу: через три с половиной года мне пришлось проектировать и строить шлюзы на канале Москва — Волга.
В те годы требования к дипломным проектам были весьма высокими. На проект отводилось 6—8 месяцев. Уважающий себя студент должен был представить не менее двадцати — двадцати пяти ватманских листов чертежей обязательно с обводкой тушью (частично и с акварельной отмывкой) и около 400 страниц пояснительной записки, в которой упор делался на детальные статические расчеты. Оформлению проекта уделялось большое внимание, и это, пожалуй, имело немалое значение для воспитания деловой инженерной аккуратности, так как в технических вопросах за небрежной формой нередко скрываются и ошибки в содержании.
Вспоминаю забавный случай. В общежитии МИИТа на Бахметьевской улице один мой товарищ, дипломник, заканчивая все чертежи проекта, нечаянно опрокинул бутылку с пивом и залил три ответственных листа, свернутых в рулон. Экстренная сушка у электрической лампочки, увы, не избавила ватман от светло-желтоватых пятен. Правда, тушь не растеклась, и тогда было принято отчаянное решение — облить пивом все чертежи и высушить. На наше счастье, у квалификационной комиссии не возник вопрос: почему проект выполнен на своеобразной бумаге светло-желтого тона, и защита прошла хорошо.
В решении квалификационной комиссии, председателем которой был начальник Управления водных путей Наркомата путей сообщения крупнейший гидротехник Константин Аполлинариевич Акулов, по моему проекту было записано: «Оставить проект в фундаментальной библиотеке института», что являлось высшей оценкой. Тогда же мне было предложено остаться аспирантом института. Однако, учитывая примеры известных мне молодых инженеров, прошедших в общем не трудный путь — аспирант, преподаватель института, доцент, и не знающих как следует практики, я решительно отказался. Твердо решил года три-четыре заниматься проектированием, чтобы закрепить теоретические знания, а дальше идти на производство. Уверен, что и сейчас такой путь оптимален для молодых инженеров-строителей.