Получив эти данные, мы приступили к эксперименту для уточнения дистанции выстрела. Были изготовлены в достаточном количестве мишени из чистой стиранной хлопчатобумажной материи размером 50х50 см. Мишени поочередно закреплялись на сосновых щитах, после отстрела снимались и прокладывались чистой оберточной бумагой. Отстрел производился в подвале старинного здания ТЛСЭ. (Тогда еще лаборатория находилась по пер. Кооперативному, 8.) Были выбраны дистанции 1 м; 1,5 м; 2 м; 2,5 м; 3 м; 4 м; 5 м и 6 м с точностью до 1 см. (Дальность дистанции ограничивалась длиной подвала.) Выстрелы производились из представленного пистолета, представленными патронами одной серии с упора в центр мишеней. С каждой дистанции было сделано по три выстрела. С каждой мишени получены по два цветных отпечатка размером 15х15 см, проявленных реактивом на медь. Как вы помните, бумага предварительно пропитывалась раствором аммиака (нашатырного спирта). Прикиньте количество отпечатков (около 50) и представьте себе, какой запах царил в маленькой фотолаборатории ТЛСЭ, где мы всем этим занимались. Уже в процессе проявления отпечатков мы с Жейковым почувствовали неладное, но стоически продолжали нюхать нашатырь, пока не проявили все отпечатки — по крайней мере, от насморка мы избавились надолго. Так вот, когда мы стали сравнивать результаты, с удивлением убедились, что картина отложения меди практически одинакова для всех дистанций — что 1 м, что 6 м! Кроме ободков обтирания, на всей площади отпечатков наблюдалась импрегнация медью в виде многочисленных крупных и мелких точек, интенсивность которых несколько убывала к периферии. Но так быть не должно! Весь наш предыдущий опыт говорил, что между дистанцией выстрела и картиной отложения основного металла снаряда имеется закономерная связь. Мы еще раз внимательно осмотрели мишени и увидели, что у всех на внешней стороне на большой площади вокруг входных отверстий располагается множество частиц древесины. Поверхность более крупных из них была покрыта налетом серого вещества — копоти выстрела! Поразмыслив, вспомнили теорию — внешнюю баллистику. Если очень кратко, то когда пуля пробивает преграду, в огнестрельном канале наводятся два вида колебаний — продольные и поперечные. Ткани человека эластичны, раневой канал «схлопывается» и выброс продуктов выстрела наружу не происходит (кроме выстрела в упор). Но мы-то стреляли в мишени, укрепленные на сосновых досках — материале твердом и неэластичном. Продольные волны в пулевом канале выбрасывают продукты выстрела и частицы древесины назад, на внешнюю сторону мишени. Копоть выстрела с поверхности мишени переходит на отпечатки и искажает картину отложения меди. Причина стала ясна, ну и что дальше? А дальше мы придумали вот что. Добыли старое ватное одеяло, разрезали его на куски и укрепили на сосновых щитах в несколько слоев. Вата гасит продольные (и поперечные) колебания и задерживает продукты выстрела. Сделали несколько пробных выстрелов с разных дистанций, получили, проявили отпечатки и убедились, что искомая зависимость имеет место. Мы повторили всю серию экспериментальных выстрелов (см. выше). При сравнении экспериментальных отпечатков с отпечатком со спинки майки и со специальным альбомом (для служебного пользования) мы убедились, что исследуемые и экспериментальные отпечатки лучше всего соответствуют дистанции около 2,5–3 м. Первые экземпляры отпечатков (около 100) были оформлены в виде альбома-приложения к заключению экспертизы. В альбом мы включили и отпечатки первой, неудачной серии. В тексте заключения был полностью отображен весь ход эксперимента. С поверхности крышки левого багажника мотоцикла тоже получили два отпечатка. Отложение меди имелось только в ободке обтирания.
При обсуждении результатов следственного и выполненного нами экспериментов мы обратили внимание следователя на упомянутые выше недостатки экспертизы трупа, ну и на странный вывод эксперта о направлении выстрела (слева направо). Все это мешало реконструкции целостной картины происшествия и даже с учетом установленного расстояния выстрела просто обесценивало результаты наших исследований.
Я предложил эксгумировать труп гр-на N. и повторно исследовать его. Чтобы получить согласие родителей на эксгумацию потребовалось довольно много времени. Но в конце концов труп был эксгумирован и доставлен в морг. При его повторной экспертизе уточнили рост потерпевшего, измерили все необходимые уровни и расстояния от анатомических ориентиров. Существенной находкой было полукруглое повреждение внутреннего края левой лопатки в 5 см от ее нижнего угла и поверхностное повреждение верхнего края 6-го левого ребра между лопаточной и заднеключичной линиями. Левая ключица, левая лопатка и 6-е ребро были изъяты и исследованы в медико-криминалистической лаборатории БСМЭ.