— Как вы и просили, мадам-капитан, — судовой врач положил на стол перед девушкой исписанный аккуратным почерком листок бумаги. Кстати, чрезвычайно аккуратным у доктора сегодня был не только почерк. Перед выходом в порт он тщательно прихорошился, чуть подбрил отросшую бородку, придав ей форму, оделся во все чистое и светлое и даже сменил просоленные сапоги легкими туфлями на пряжках… Авось, и капитанша оценит, — список тех, кому, по моему мнению, «сильнее всех влетело в драке».
— Угу… Спасибо, Ларри, — пробормотала Шивилла, не отрывая глаз от своих подсчетов. Выглядела она сейчас, можно сказать, даже забавно — такая строгая, собранная и, одновременно, озадаченная… будто никак не может отыскать пару ко второму чулку. — Ларри, постой, не уходи! Для тебя у меня тоже кое-что есть… — рыжекудрая отперла ящик стола и извлекла оттуда небольшой худой кошелек, в котором позвякивали монеты, номинал которых и металл, из которого они были отчеканены, с лихвой окупал их небольшое количество. — Твой персональный приз, — девушка очаровательно улыбнулась.
— За что?.. — насторожился Лауритц, застыв с протянутой рукой и ожидая какого-нибудь подвоха.
— За убитого пирата, — улыбка стала еще очаровательней.
— Мадам… ну, это как-то… Я ведь, право, не охотник за головами.
— Да ладно тебе, святоша! — капитанша шумно выдохнула и закатила глаза. — Я ведь обещала тебе отдельную награду. За то, что лечишь хорошо и язык умеешь держать за зубами. Бери, тебе это не будет лишним. И вот это прихвати, — помимо кошелька, она вложила ему в руку еще и маленький прямоугольничек бумаги, — я думаю, тебе это пригодится… Хватай и беги, пока я не передумала!
— Благодарю, мадам, — рыжий слегка поклонился. — А вы не…
— Что?
— Не беспокоитесь по поводу пиратов?
— А что не так с пиратами?
— Не так? А что с ними может быть «так»? На нас ведь напали! Нужно же что-то сделать… куда-то заявить…
— Напали в нейтральных водах. И не смеши меня… не суетись, курочка-наседка. Куда ты пойдешь и кому что заявишь? Здесь свои законы. И своих пиратов хватает. А то, что мы еще и своих, местных где-то подцепили, так это наши проблемы, это никого не волнует. Каждый день такое происходит.
— Ладно, как скажете. Мое дело полюбопытствовать…
Выходя из капитанской каюты в состоянии явной заинтересованности, Лауритц поближе рассмотрел врученную ему карточку. Он уже был готов ко всему, например, что Шивилла шутки ради посоветует ему контакты какой-нибудь дорогущей куртизанки или, может быть… другого капитана и его корабля, чтобы Траинен проваливал устраиваться судовым врачом уже туда. Так что, приготовившись к самому худшему, молодой человек был приятно удивлен, обнаружив там надпись «Часовая мастерская» и аккуратно начерченную схемку, как пройти по нужному адресу.
А на верхней палубе уже собралась толпа, внимавшая вещавшему со шканцев первому помощнику. Видимо, если капитанша считала это лишним, то Бертоло был не прочь провести среди этих здоровых лбов инструктаж на тему того, что такое хорошо и что такое плохо.
— Монгоней — городок небольшой, особенно по сравнению с Порт-Каллат, — рассказывал старик с видом городского экскурсовода. — Кто никогда здесь раньше не был, подняли руку. Поднимаем, ребята, не стесняемся! — Лауритц сначала хотел прикинуться бывалым путешественником и просто тихонько послушать, но совесть заставила и его потянуть ладошку вверх. — Ага, хорошо! Так вот запомните, что здесь многое отличается от королевства. Например, бордели. Здесь над домами терпимости не вешают цветных фонарей, а отмечают их лентами-флажками. Красная лента — самые традиционные утехи, зеленая — девочки помладше, желтая… — со стороны большинства раздавался воодушевленный гомон, но Ларри слегка отвлекся от таких подробностей и вернулся к речи только на словах: —… Но чтоб ни один скот руки не распускал и не смел приставать к порядочным женщинам в порту или на улицах! Здесь всякие вольности не к месту караются строго. Еще здесь в прислуге принято иногда держать рабов… С ними там тоже отдельные законы действуют, но черт их разберет, честно говоря… Помните, парни, что от дурной головы ногам тошно. И если кто-нибудь учинит пьяный дебош, задираясь с местными или, там, перепутает божий храм с кабаком… — он окинул собравшихся хитрым взглядом единственного глаза, мол, а чего вы хотите? В жизни и не такие ситуации случались, не стоит сразу зарекаться, — то пеняйте потом на себя.