О младшем сыне Сергея Николаевича Владимире я собираюсь подробно рассказать в следующих главах [В. С. Трубецкой — один из главных героев романа «Записки уцелевшего»; см. также публикацию в журнале «Наше наследие» за 1991 г. (№ 2-4): Трубецкой В.С. Записки кирасира.].
Брат Сергея Николаевича Евгений был тоже крупный философ-идеалист. А его книга об иконах «Умозрение в красках» является глубочайшим исследованием по религиозно-философскому осмыслению древнерусского искусства. В 1918 г. были изданы его воспоминания о семьях Трубецких и Лопухиных, одна глава посвящена его брату Сергею, одна глава Николаю Рубинштейну. Эти воспоминания настолько живо и талантливо написаны, что их можно назвать подлинно художественным произведением [Трубецкой Е., кн. Из прошлого. М., 1917. Переиздана с небольшими сокращениями в сб.: Князья Трубецкие. Россия воспрянет. М., 1996.].
Он начал свою деятельность скромным доцентом Ярославского лицея, был профессором Киевского Университета, потом Московского, перед революцией стал членом Государственного Совета, а после революции участвовал в Белом движении на юге России, в 1920 г. умер от тифа.
Григорий Николаевич Трубецкой был много моложе своих братьев, он служил дипломатом, был последним царским посланником в Сербии, а после революции, оказавшись в Париже, стал признанным главой и покровителем огромного количества родственников. Но о его энергичной деятельности в эмиграции пусть расскажут другие. После него остались чрезвычайно интересные воспоминания, которые изданы за границей...
5
Наконец я добрался до своего деда со стороны матери, младшего сына Алексея Александровича Лопухина — Сергея Алексеевича.
В своих воспоминаниях его племянники — Евгений, Григорий и Ольга Трубецкие, не сговариваясь, называют его самым любимым дядей, вспоминают, как он, будучи студентом юридического факультета Московского Университета, мастерски читал им вслух. Окончив Университет, он уехал добровольцем на русско-турецкую войну, стал офицером Сумского гусарского полка. Он уехал, будучи женихом красавицы графини Александры Павловны Барановой, которая следом за ним отправилась на фронт сестрой милосердия.
Родители моей бабушки были против ее свадьбы, считая партию невыгодной, и подыскивали ей более богатого жениха. Ведь у моего деда Лопухина, кроме знаний и собственной энергии, ничего не было. Но молодые так любили друг друга, что родителям невесты пришлось уступить.
После свадьбы дед мой вышел в отставку и стал служить в судебных учреждениях. Он начал с низов и дослужился до Губернского прокурора и председателя Губернского суда в Орле, в Туле, в Киеве, а кончил свою жизнь в Петербурге сенатором.
Еще недавно у нас хранилась папка с газетными вырезками — некрологами о нем. Дед мой был честным, благородным, на службе деятельным и отзывчивым, также идеальным мужем и отцом многочисленного семейства. И был он еще типичный Лопухин, веселый, жизнерадостный, которого все любили. И только желчный Витте, который в своих воспоминаниях ни о ком не отзывается положительно, называет его «настоящим русским барином с ленцой». Дед и барином-то не был. Кроме небольшого, в 26 десятин, имения Хилково Тульской губернии Крапивенского уезда, купленного на трудовые средства, он ничего не имел. А вся его долголетняя служба с постоянными повышениями говорит о его трудолюбии и о деловых качествах.
А семейство у него, даже для того плодовитого времени, было чрезвычайно многочисленным. Он имел одиннадцать человек детей и, кроме самого младшего Павлика, умершего в детстве, всех остальных сумел воспитать, сделать не просто порядочными, а действительно прекрасными людьми. Со своей женой Александрой Павловной — бабушкой Сашей, он прожил душа в душу до самой своей внезапной смерти в 1911 г. от инфаркта или, как тогда говорили, от грудной жабы, как и все Лопухины его поколения, не дожив до шестидесяти лет.
Еще когда они жили в Туле, хорошо их знавший Л.Н.Толстой так заинтересовался их дружной семьей, что собирался об них писать роман. На домашнем спектакле в Ясной Поляне «Плоды просвещения» Лопухин играл барина Звездинцева [О неосуществленном замысле Толстого — романе «Мать», в книге «Яснополянский сборник» за 1982 г. напечатано мое исследование. См. также мою заметку в журнале «Огонек» №37 за 1978 г. (прим. автора).].