Осмотрел раненого и пригласил на совет начальника этого отделения профессора А. В. Тафта. Единого мнения у нас не было. Начальник отделения предполагал, что осколок повредил правый тазобедренный сустав. Поэтому надо, пока еще можно, идти на удаление части головки бедра.
У меня создалось впечатление, что осколок повредил также органы малого таза. Это обстоятельство ставило под угрозу жизнь раненого и осложняло хирургическую тактику.
Как быть, идти на сустав или на живот?..
В разговоре я почувствовал, что профессор отступает, почти согласен с моими аргументами.
Я рассуждал так: час как минимум уйдет на сустав. После этого вскрывать брюшную полость небезопасно. На час позже оперировать живот — больше риска, чем на два часа позже оперировать сустав. Кроме того, свежие силы хирурга нужны для более тонкой и более опасной работы, чем для более грубого и менее опасного вмешательства.
В ходе этих рассуждений как молния мелькнула вторая мысль: надо поискать металл, где он окажется — в суставе или в животе? С этим все согласились. Попросили Михаила Ивановича Сорокина и техника Сашу Преснякова, из центрального рентгеновского кабинета, принести портативный рентгеновский аппарат.
Александра Платоновна Лунева быстро организовала затемнение. Рентген включили. Михаил Иванович тут же заявил:
— Осколок торчит в правой подвздошной области. Где именно, трудно сказать. Вскроете брюшную полость и увидите.
Тут же мы с Верой Алексеевной Золотухиной подготовились к операции.
Александра Платоновна начала наркоз. Лидия Тупицина уже стояла у инструментального столика.
Подготовили операционное поле. Обложили стерильными простынями. По средней линии живота вскрыли брюшину. В брюшной полости нет ни выпота, ни крови. Осколка не видно.
«В чем дело?» — подумал я, чувствуя, как ручейки пота скатываются на шею.
Все замерли. Неподвижно смотрели в операционную рану. Золотухина крючками раздвигала ее.
Если осколка в брюшной полости нет, а признаки раздражения брюшины имеются и рентген показал металл в правой подвздошной области, значит, он может находиться где-то в области слепой кишки или восходящей толстой кишки, размышлял я.
Ощупал кишку, и — о счастье! — металлический осколок. Но что делать дальше? Как достать осколок, с какой стороны извлечь?
Тут же решил. Если осколок проник из тазобедренного сустава, значит, входное отверстие в слепой кишке. Вероятно, где-то ближе к задней ее стенке. Стало быть, надо осмотреть брюшину, которая покрывает подвздошную ямку. Отодвинул кишечник влево и увидел кровоподтек. Значит, рассуждал я, просматривается кровоизлияние из глубины жировой клетчатки и мышц таза.
Решил вскрыть брюшину поближе к слепой кишке. Тут же появился неприятный запах. Пальцем добрался до входного отверстия. Левой рукой взял слепую кишку. Нашел в ней металлический осколок. Подал его пальцем по направлению к входному отверстию и удалил.
Но как ликвидировать отверстие в слепой кишке? Расширил рану в рассеченной брюшине, перед глазами оказалось отверстие в слепой кишке. Наложил три кетгутовых шва.
Осушил правую подвздошную область. Все цело. Все чисто. Осушил рану. Засыпал туда сульфидин. Несколькими швами зашил брюшину.
С Верой Алексеевной послойно зашили переднюю брюшную стенку. Йодом провели по операционному шву. Наклеили стерильную повязку. Все, готово!
После этой операции решили тазобедренный сустав не трогать. Только через входное отверстие ввели резиновую трубку в раневой канал. Нужен хороший отток гноя. А затем Нина Кудряшева вместе с Верой Алексеевной Золотухиной стала накладывать кокситную гипсовую повязку.
Ногу уложили на нашу модель юдинского цуг-аппарата. Нина виртуозно накладывала гипсовые бинты. Один за другим ложились витки бинтов вокруг тела и правого бедра. Но надо было моделировать гипсовую повязку. Нельзя создавать складок. Нигде не должно давить. Надо сделать необходимые зазоры на уровне сосков. Грудь должна свободно дышать. Стопы должны получать нормальное кровоснабжение. Надо было помнить о венозном оттоке. Нина заботилась о том, чтобы нигде не было неудобств. Ведь раненому придется месяцами быть в гипсовой повязке.
Все эти детали Нина Кудряшева знала наизусть. И думала, как сделать лучше. У нее, словно у художника, все получалось красиво. Все делала изящно. Сообразно анатомическим особенностям бедра, таза, живота, груди. Ей нужно было сделать окошко в повязке, чтобы следить за состоянием живота.
Подполковник начал просыпаться. Александра Лунева уже наладила переливание крови.