Я уже думала, что этот кошмар никогда не кончится, но неожиданно ма-шина притормозила.
К машине подошла женщина шестидесяти лет, и в ней я без труда узнала свою бабушку. С нашей последней встречи она мало изменилась: те же густые волосы, чуть затронутые сединой, та же светлая кожа и лучистые глаза голубого цвета. Имя её соответствовала внешности — Светлана. От бабушки исходило те-пло, оно же бережно хранилось и в её взгляде.
Пока мы разгружали вещи, мама и бабушка что-то оживлёно обсуждали в стороне, похоже, они спорили. Как я ни старалась прислушаться к их разговору, у меня ничего не выходило. Позже я бросила эту затею.
— Мы готовы! — крикнул Рома. Как настоящий мужчина он забрал у меня тя-жёлые чемоданы, мне же досталась небольшая сумка.
Сколько я себя помню, ты заботишься обо мне, прощаешь все мои стран-ности. Почему?
Мама поочерёдно обняла нас. Прижав меня к себе, она прошептала:
— Я обязательно заберу вас отсюда, — с этими словами она отпустила меня и направилась к машине.
Я смотрела ей вслед, и чувство тревоги не покидало меня. В какое-то мгновение мне захотелось умолять её забрать нас.
Мама уехала, а я продолжала стоять на месте. Мне казалось, что я нахо-жусь за тысячу километров отсюда. Я была где-то там — далеко за горизонтом.
Я не плакала. Годы практики научили меня, что, по сути, от слёз нет ника-кого толку. Они лишь мешают.
— Ну что, пошли? — голос бабушки звучал бодро.
— Пошли, — сказали мы с братом хором.
Сначала мы шли по тропинке, затем бабушка неожиданно свернула с неё и повела нас вглубь леса.
— Разве мы пойдём не по тропинке?
— Никогда не доверяйте лесу.
Мы с братом переглянулись, и потащилась за бабушкой в лес, в самую его чащу.
Возможно, я бы уделила больше внимания бабушкиной фразе, если бы знала, что здесь происходит. Если бы знала, что…
Птицы радостно кружились в небе. Их пение порождало во мне странные воспоминания о чём-то далеком. Полностью погружаясь в природу, я не обращала внимания ни на что вокруг себя. Для меня существовало только солнце, птицы и лес.
Было что-то невообразимо притягательное в этой дикой, неизведанной природе.
Я наслаждалась этим, ловила каждое мгновение. В городе такого не бы-вает. В городе воздух пропитан машинами, в городе птицы не поют так, как в лесу. Может, здесь будет не так уж и плохо?
Я вспомнила, как увидела своё первое видение.
Мне девять. Я выхожу на улицу покормить птиц. Они всегда прилетают в одно и то же время.
Мне не хорошо, голова кружится, и тошнота подступает к горлу, но я всё же никому об этом не говорю.
Пелена затягивает глаза, я ничего не вижу несколько секунд, затем ост-рая боль пронзает всё моё тело, я кричу и падаю на землю. В моём сознании воз-никают картинки, я вижу их, но не запоминаю. Лишь отдалённые образы откла-дываются в памяти. Но боль настолько сильная, что я теряю себя, растворяюсь в собственном крике.
Я вижу кровь и вижу смерть.
И я думаю, что это никогда не прекратится, когда вдруг меня выбрасы-вает в реальность.
Дневной свет кажется слишком ярким, но потом глаза привыкают, и я вижу Рому. Он только вернулся из школы, и первое, что увидел — свою сестру, бьющуюся в припадке во дворе.
У меня возникло странное чувство. Будто кто-то прожигал меня взглядом, будто кто-то следил за мной. Я всегда чувствовала опасность. И в этот раз все мои чувства резко обострились, словно я была кошкой на охоте. Но в данном случае я, скорее всего, была добычей.
И в этот раз интуиция не подвела меня. Совершено случайно, я увидела, как меж деревьев мелькнуло что-то светлое. Я огляделась вокруг, но никого не заметила. Моё сердце стало биться чаще от страха.
Прошло несколько секунд, и я не знала, что мне делать дальше. Было ли увиденное игрой воображения?
Но я снова ощутила этот тяжёлый взгляд, он словно прожигал мою спину. Я обернулась.
В тени деревьев я уловила свет чьих-то глаз. Тёмно-синие, невероятно кра-сивые, но…
Это были звериные глаза, полные жестокости и отчаяния. Я точно знала, что смотрел на меня не человек, но и не зверь.
Нечисть. Эта мысль возникла внезапно, но с каждой секундой я всё больше убеждалась в своей правоте. Я всегда избегала встреч с представителями нижнего мира, но почему-то они сами находили меня. Я знала, что в них нет ничего свя-того. Люди для них только еда. Они считают себя лучшими, но на самом деле просто завидуют смертным. А зависть порождает ненависть. И когда эти два чув-ства сливаются в одно беды не миновать. Тем более у нечисти был существенный недостаток: им было не свойственно чувство жалости. Я убедилась в этом на соб-ственном опыте…