Волки стаи давно не оглядывались на старых волчиц. Нередко, поймав добычу, отгоняли от нее голодных старух. Иную так полоснут по боку, что у той в глазах потемнеет. Рыкнув в самую морду, пригрозят жутко. Сами тут же, оторвав громадный кус, несут его в зубах молодой волчице. Та никогда не лезла к чужой добыче. Сидела поодаль. Смотрела, как делит стая оленя иль зайца. А волки… один перед другим старались. Положат свою долю перед волчицей. Ждут, когда возьмет. В глазах — надежда. Ведь пора бы волчице приглядеть друга. Вторая ей зима пошла. И волки все чаще заглядывались на нее. Молодая подруга — радость. Много волчат принесет. Сильных, здоровых… Но с кем из волков сядет она в лунную морозную ночь на сугроб? Кому подпоет в звонкой тиши? Кому позволит обнюхать себя? С кем из них убежит от стаи ночью в белые, молчаливые снега? Кого изберет? И ждали волки. Терпеливо выказывали знаки внимания. Пытались завлечь ее в тундру, подальше от стаи. Но волчица, словно не понимая, оставалась сидеть на прежнем месте. Случалось, иные, особо назойливые, теряли терпение и, подойдя, кусали за ухо, за бок. Не больно. И все ж… Волчица подскакивала пружиной. И тогда худо доставалось смельчаку. Самому вожаку, матерому волку, метину поставила — ухо порвала.
Старые волчицы знали, отчего теперь в стае вспыхивали драки. Когда-то и из-за них враждовали волки. Но это было так давно… Друга волчицы выбирают тщательно. Не вдруг, не всякого можно подпустить. Вот и эта правильно делает. Только странно, почему с тоской в снега смотрит? Кого выглядывает, кого ждет? Ну да придет еще ее время, — думали старые волчицы, вспоминая свое.
Зима уже шла на убыль. И хотя ночами еще трещали морозы, солнце уже пригревало так, что сугробы проваливались не только под оленем, но и под волком. По взбухшему снегу невозможно было догнать даже зайца. И волки ждали ночи. Сейчас стая не гнушалась никакой добычей. Да оно и понятно! Ожидалось потомство. И волчицы теперь стали злыми. Еще бы! В животе не меньше шести волчат есть просят. А волки указывают на снег: мол, он мешает. Волчицы рычали на волков требовательно. И едва наступала ночь, сразу начиналась охота. Оставалось совсем немного до весны. Скоро, разбившись по парам, заживут волки семейно. Защищаясь и кормясь кто как сумеет. Одинокой в этом году осталась лишь молодая волчица. Знать, не будет у нее волчат по весне. И придется ей до самой глубокой осени жить без защитника и кормильца. Зря привередничала. Прозевала время свое Теперь мучайся одна. Выследят такую люди и… поминай, как звали. Училась бы у нас. Мы уже жизнь прожили. Знай: красе — час, гордости — предел имеется. Качая дрожащими головами, засыпали волчицы устало, ожидая появления на свет своего потомства. Возможно, последнего…
Теперь волки все реже охотились стаей. Каждый старался накормить досыта только свою подругу. Ведь та носила его волчат. А они должны родиться сильными…
Смолкли в ночной тундре так похожие на стон волчьи песни Стая была готова распасться на пары. Волки приглядывали места для логов. Иные, облюбовав сухую полянку, тут же рыли нору, метили свои участок, потом шли за волчицей. Напоследок, так случалось каждую весну, собрались волки все вместе. И внезапно приметил вожак то, что увидели другие — живот молодой волчицы вслух и шевелится. Правда, бока не отвисли. Но новая жизнь кипела уже в ней. Вожак подошел. Оглядел сидевшую поодаль волчицу со всех сторон. И вдруг… О! Этот запах! Ненавистный каждому, кто рожден волком Вожак зарычал, обнажил клыки. Еще секунда и его зубы впились бы в бок волчице. Но та вовремя отскочила.
Огрызнулась зло, приготовилась защищаться. Вожаку вспомнилось, как эта волчица однажды уже проучила его. Опозорила перед стаей. С тех пор сил у вожака не прибавилось. Постарел. Вон и в подруги ему досталась немолодая волчица А решаться на драку, когда не уверен в победе, да еще на глазах стаи… Даже у волка есть благоразумие. Вожак отошел. Сделав вид, что лишь по старой памяти для острастки рыкнул на молодую волчицу. Та поняла, что кто-то из стаи захочет проверить, почему на нее столь внезапно обозлился вожак? Опередив всех, быстро встала и пошла в тундру, обнюхивая каждую кочку. Ее поняли по-своему: пошла охотиться Зная характер молодой волчицы, стая потеряла к ней интерес Ушла — так ушла. Не кидаться же за нею на виду у подруг! Те не простят. Да и волчица не любила, когда кто-то из собратьев шел за нею.
А волчица уходила в тундру все дальше. Вначале медленно, потом быстрее. И лишь вожак да она сама знали, что больше уже никогда не вернуться ей в стаю. Вот волчица уже совсем скрылась из виду. Но чуть погодя волки опять увидели ее сидящей на высокой кочке. Волчица смотрела в сторону стаи. Потом подняла морду к черному небу. Оглядела звезды, так похожие на волчьи глаза в ночи. И коротко взвыла, прощаясь со стаей.