Я никогда не умела контролировать свои грезы о светлом будущем. Мое сердце оставалось безрассудно нежным и жаждущим любви, даже когда детские мечты о спасении потерпели крах. Никто так и не явился в мою монашескую келью, чтобы вызволить меня оттуда. Какой бы смиренной и послушной я ни была, реальный кандидат в мужья на моем горизонте не появлялся.
Я столько лет не видела королеву, что уже потеряла счет времени.
А затем, когда приближалось мое пятнадцатилетие, Изабелла, наша непредсказуемая и вечно пропадавшая где-то мать, внезапно вновь почтила Пуасси своим визитом. Когда меня позвали, я отправилась к ней, призвав на помощь все свое самообладание, которому научилась с огромным трудом. Мишель к этому времени уже вышла замуж за бургундского кузена и не могла быть сейчас рядом со мной, и я очень об этом сожалела.
– Ты выросла, Екатерина, – заметила королева. – И потому, полагаю, мне нужно поискать в своем гардеробе новые наряды для тебя.
Ее оценивающий взгляд скользнул по грубой ткани монашеской рясы, обтягивающей мое юное девичье тело, и задержался на сильно потертых кожаных башмаках. Ее собственные соблазнительно округлые формы были затянуты в шелк и дорогое дамасское сукно; должно быть, королева подумала о том, что ей придется потратиться не для собственного удовольствия, и ее губы напряженно сжались. Но затем она вдруг улыбнулась, поразив меня, подошла вплотную и, взяв меня за подбородок, повернула мое лицо к свету, с трудом пробивавшемуся сквозь узкое, похожее на бойницу окно монастырской комнаты.
Я старалась выдерживать крепкое прикосновение ее пальцев и этот пристальный осмотр, сохраняя внутреннее спокойствие, которым на самом деле не обладала, и поймала себя на том, что инстинктивно затаила дыхание. Я просто не осмеливалась поднять глаза на мать.
– Сколько же тебе лет? – задумчиво произнесла она. – Четырнадцать? Пятнадцать? Ты почти взрослая женщина.
Теперь я все-таки рискнула на нее взглянуть. Изабелла поджала губы; ее внимательные глаза оценивающе рассматривали черты моего лица, в то время как тонкие пальцы теребили локон, выбившийся из-под моего чепца.
– Внешне ты истинная Валуа. В целом неплохо. В тебе даже есть некая элегантность, которой я не ожидала. – Она слабо улыбнулась. – Волосы такого же цвета, как и мои, – золотая пряжа; и характер, вероятно, тоже будет как у меня. Даже не знаю, пожалеть тебя за это или поздравить. – Ее взгляд стал напряженным. – Да, пора выдавать тебя замуж. И у меня на примете есть подходящий жених – если, конечно, мне удастся его заарканить, а потом еще и удержать. Что ты об этом думаешь?
Жених. Муж. Мои глаза округлились, внутри разлилось сладостное ожидание, напоминавшее тепло от чашки подогретого эля морозным утром; но поскольку все это было для меня полной неожиданностью, я даже не могла сказать, что об этом думаю. Да, я долго этого ждала, упорно молилась, чтобы это произошло, но когда заветный миг настал…
– Ты вообще способна выразить собственное мнение, Екатерина? – язвительно спросила Изабелла.
Я сочла такое замечание несправедливым, ведь у матери не было возможности поинтересоваться моим мнением с того самого дня, когда она привезла меня в Пуасси. Впрочем, я бы все равно не посмела его высказать.
– Я хотела бы выйти замуж, – наконец сумела произнести я, как и положено почтительной дочери.
– Но станешь ли ты хорошей женой? Для осуществления моих целей ты должна быть безупречной. Ты достаточно хорошенькая, по крови ты Валуа, у тебя безупречное сложение, и ничто не указывает на то, что ты можешь оказаться бесплодной, – вслух рассуждала она. От последних слов я покраснела. – Но, к сожалению, однажды он уже отверг тебя. Жаль, конечно.
– Кто отверг меня, маман?
– Да этот мясник Генрих, у которого руки по локоть в крови.
Это было потрясением. Я растерянно заморгала и вся обратилась в слух.
– Генрих, король Англии, – раздраженно бросила Изабелла, объяснив мое удивление полным невежеством. – Твое приданое показалось его августейшеству недостаточно хорошим, внушительным и богатым.
Я лишилась дара речи; тревожная тяжесть в груди сменилась нервной дрожью. Мою руку предлагали королю Англии, вокруг моего приданого торговались, и в конце концов моя кандидатура была отвергнута. И все это без моего ведома!
– Вопрос лишь в том, сможем ли мы его переубедить? – Отпустив меня, мать прищелкнула пальцами, как будто с помощью магии пыталась найти решение проблемы в этой холодной комнате.