Это подкупило его. Женщина, которой это было совсем не нужно, получила Оливера со всеми его потрохами, не стрельнув и глазом в его сторону. Он любил ее, но платонически. Был по-настоящему благодарен ей за отсутствие каких-либо чувств между ними, кроме дружеских.
И посему выходило, что, имея в своей жизни очень много барышень (как хотите, так и понимайте эту фразу), ближе Элизабет у великана девушки не было.
Вот такие шутки бывают у судьбы.
— Так что не так с женщинами? — снова напомнило о себе дерево.
Оливер пожал плечами.
— Им всем только одно нужно, — хмыкнув, сообщил он.
— Одно? — задумалась Ишихара. — Всего одно?
Оливер обречённо подпёр голову и угукнул. Лягушка удивлённо посмотрела на свою подругу, тоже не совсем понимая, что имеется в виду. И дерево, и земноводное выглядели во время этих молчаливых переглядываний весьма раздосадованными, если не сказать больше.
— Странно, — буркнуло дерево спустя время. — Когда ваши самки так успели эволюционировать? Мне совсем недавно докладывали, что для функционирования им, как и прежде, требуется очень много процессов и химических реакций… Поглощение кислорода, — загнула ветку-палец Ишихара, — для насыщения им внутренних органов. Животная и растительная пища для поддержания энергии, затрачиваемой на работу организма. В последний раз мне ещё докладывали о чем-то под названием "кружева" для привлечения самцов своего вида. И краски для лица, которые используются для этой же цели.
Ишихара перечисляла и дальше, загибая многочисленные ветки, но Оливер уже не слышал. Он ржал.
Он не сразу начал это делать, вы не подумайте, ведь это было бы чертовски невежливо с его стороны. Сначала он искренне пытался понять, не шутит ли его галлюцинация. А вот когда понял, что та говорит совершенно серьезно - тут и не выдержал, покатываясь со смеху по поляне.
Дерево перестало перечислять, оскорбленно глядя на хохочущего мужчину.
— Я сказала что-то смешное? — скрипнула Ишихара.
— Да нет, все по делу, — всхлипнул Оливер.
— Тогда почему ты смеёшься?
— Мне будет трудно объяснить так, чтобы ты поняла, — признался мужчина, вытирая выступившую в уголках глаз влагу. — Сейчас я даже склонен полагать, что ты действительно не являешься плодом моего воображения. А в самом деле настоящее говорящее дерево, потому что моя собственная голова выдать такую фантасмагорию не способна.
— Деревья - не единственная наша форма, — уже не первый раз сообщила Ишихара. — У нас множество форм!
И если десять минут назад Бьют думал, что глюк имеет в виду то, что являются они всем людям в разных обличьях. То теперь даже допускал мысль, что существо, сидящее перед ним, просто умеет менять свой вид.
— А у кого это "у нас"? — впервые за весь разговор, серьезно задумался Оливер. — Я не могу понять, кто ты такая…
— Кажется, вы, люди, называете нас лиштами.
Бьют закашлялся, подавившись воздухом и выпучив на Ишихару глаза. Но ведь считалось, что лишты либо давным давно вымерли, либо и вовсе всегда были всего лишь героями древних легенд, как и многие другие магические существа…
— Подожди-подожди, — замахал руками великан, вдруг кое-что вспомнив. — А что ты имела в виду, когда говорила, что пустила меня в этот лес по зову крови?
— Как? Ты до сих пор не понял? — удивилась Ишихара. — Все ведь очевидно. Но, видимо, смешение кровей разных видов как-то затормаживает развитие вашего интеллекта… или просто ваш вид предпочитает развитие физическое интеллектуальному.
— Смешение чего? — прохрипел Бьют, уже понимая, что ему ответят.
— Крови. Разных видов, — терпеливо ответила лишта. — Ты полукровка.
— Кто?!
— Полукровка, — по слогам повторила Ишихара. — Это значит, наполовину…