- Ты куда меня несёшь? – взвизгнула протестующе Эврид, воззрившись на молчаливого наглеца, в голубых глазах которого заискрился недобрый огонёк. И яутка ни на шутку струхнула. – Отпусти меня сейчас же! – потребовала она, стараясь не выказывать своего волнения. Но Весельчак даже не отозвался, будто и вовсе не обращал на неё внимания.
Ощутив нарастающий гнев, Эврид с силой дёрнула юнца за один из свисающих по плечам валар, пытаясь тем самым напакостить и одновременно вразумить юнца, но в ответ неожиданно услышала такое грозное рычание, что было сродни с тем, что издавал её Шикло, когда злился на неё. И яутка поспешно, и словно бы рефлекторно, сжалась в комок, перестав даже дышать, испугано уставившись на молодого воина. Сразу заметив, что от такого рода рыка самка присмирела, Тодинд мысленно усмехнулся, взяв этот способ на заметку.
Через время они зашли в постройку, служившую местом обитания только для самцов, и Эврид снова насторожилась, оглядываясь вокруг.
- Да куда ты меня несёшь? – взвилась яутка, пытаясь выкарабкаться из стальных тисков самца.
- В жилой отсек, – коротко отчеканил Тодинд.
- Но мой отсек находится в другой постройке! – не унималась Эврид, возмущённо фырча.
- А я разве сказал, что несу тебя в твой? – наградил Весельчак яутку ехидным взглядом и приподнял надбровную дугу, клацнув верхними жвалами.
Эврид аж вздрогнула, ощутив табун мурашек, пробежавших по спине от затылка. А когда юнец уже занёс её в нужное, скудно обставленное мебелью помещение, яутка стала неистово вырываться. Но в ответ на её протесты, самец швырнул Эврид на ложе и пригвоздил своим телом к разложенным поверх меховым шкурам, которые неприятно кололи открытые участки кожи.
Не на шутку испугавшись, яутка взвизгнула и зажмурилась, сжимаясь в комочек. И только после этого затуманенный похотью рассудок юнца прозрел, охлаждая пыл. Злость на самого себя рассеяла наваждение, и Тодинд был готов убить себя за такую халатность. За то, что посмел испугать свою Чи.
- Прости, – проклиная всё на свете, воин легонько коснулся пальцами лица самки и упёрся широким лбом в её, прикрывая веки. – Я не хотел испугать.
И Эврид облегчённо выдохнула, заметно расслабившись.
- Я думала, ты совсем лишился рассудка, – пролепетала яутка, положив свою ладонь поверх его.
- Так и есть, моя Чи, – низким гортанным тоном произнёс воин, и Эврид удивлённо уставилась в сверкающие сапфирами от нежности голубые глаза, притемнённые полумраком ночи, которую рассеивали серебряные лучи спутника, нахально заглядывающего в проёмы окон.
- Ты же знаешь, что я принадлежу другому самцу...
- Мне всё равно! – решительно перебил её юнец.
- Да ещё вдобавок я беременна от него, – добавила Эврид.
- Это не факт! – снова возразил Весельчак, приподнимаясь и садясь на ложе, и яутка последовала его примеру, не спуская с него глаз. – Может и от меня. Учитывая, что было между нами.
- Хирон может это легко доказать, – попыталась возразить Эврид. – Зачем тебе нужна самка, которая намного старше тебя? Ведь вокруг полно других кандидатур.
- Они тебе не ровня! – вновь изумил юнец. – Мне нужна только ты.
- Увы, – отрицательно покачала головой Эврид, – если тронешь беременную самку, тебя обвинят в преступлении, а затем прилюдно кастрируют. А Хулт’ах, как очнётся, оторвёт тебе голову.
- Это тоже не факт! – заявил воин, ввергая Эврид в замешательство.
- Что тебя объявят преступником?..
- Что он очнётся, – выдал Весельчак на полном серьёзе, и Эврид нахмурилась.
- Не смей так больше говорить, Тодинд! – гневно произнесла яутка. – Или, клянусь, я тебя возненавижу.
И воин прикусил язык, виновато опустив взор. А затем с печалью, плескавшейся в глазах, вновь посмотрел на самку и осторожно прикоснулся к её щеке рукой.
- Я знаю, что это эгоистично с моей стороны... Но сердцу не прикажешь... Я хочу, чтобы ты была моей! И я не отступлю от своих слов, – посерьёзнел Тодинд. – Даже, если мне придётся бросить вызов Хулт’аху!
- Глупый юнец, – с усмешкой выдохнула Эврид и ласково прикоснулась к его перепонке, вызвав у воина довольное урчание. – Ты льстишь мне. И ты не сможешь так просто победить моего Шикло.
Повисло неловкое молчание. Они неустанно смотрели друг на друга. И каждый боролся с внутренними терзаниями. Тодинду до безумия хотелось наплевать на всё, заключить свою Чи в объятия и не отдавать никому. Эврид же мучила совесть, ей так не хотелось ранить чувства этого юного, уверенного и, чего греха таить, страстного и нежного самца. Да только её мысли и сердце уже принадлежали смуглому аттури с проникновенными ярко-алыми омутами глаз...
Комментарий к Глава 24. *кларт – день
**тот самый пейзаж пирамиды, если кто забыл – https://vk.com/photo55156363_363433507
Вдовновили на главу следующие треки: “Alan Walker – Faded (Restrung)”, “Skillet – Salvation+Intro”.
====== Глава 25. ======
Дни пролетали быстрой вереницей. Даже не заметила, как минул почти месяц. Потому что каждый этот день был наполнен приятными мгновениями и заботами. Я помогала Мануле, нянчаясь с Сид’минд-Геллом. Малыш всё больше радовал и удивлял. Хотя в последнее время мне стало немного труднее с ним играть. Носить на руках мне вообще его не дозволяют. Оно и не мудрено. Вырос и округлился мой живот знатно. Ведь уже на сносях.
Я помогала многим самкам, а Тодинд помогал мне. Он вообще старался чаще проводить время со мной. Из-за этого получал взбучку от Бакууба – нашего теперешнего Вожака. Может временного, а может и нет. Ведь Хулт’ах так и продолжал находится в мире грёз. Это ужасно расстраивало меня. Каждый раз, стоило увидеть его, мирно спящего в медкапсуле, слёзы невольно текли по щекам.
Хирон не разрешал мне приходить в медицинский отсек, чтобы лишний раз не горевала и не вредила тем самым малышу внутри себя. Но разве могла я взять и просто так послушаться его! Конечно же нет. Когда Хирон отсутствовал в медотсеке, я втихаря прокрадывалась туда и могла долгое время стоять возле спящего Шикло, созерцая его безмятежный спящий вид. Прям тайные свидания у нас.
Вот и сейчас я вновь стою возле него, с грустью вздыхая и поглаживая свой большой живот, где то и дело барахтался мой ещё не рождённый детёныш. И кстати. Он начинал активничать именно возле своего отца. Будто чувствовал его.
— Уже почти месяц прошёл, Хулт’ах. А ты всё не просыпаешься, — в полголоса обращаюсь к нему, положив свободную руку на стекло медкапсулы. — Как бы я хотела прикоснуться к тебе, услышать твой гортанный голос, от которого дрожь пробирает до самых костей. Увидеть твои родные алые глаза. Я так соскучилась по твоему вечному недовольному ворчанию, по твоим упрёкам, нежности и ласке.
И снова слёзы наполняют глаза. Вновь солёные дорожки прокладывают путь по щекам. С губ срывается тихий всхлип, а слезинки капают на стекло, скатываясь с него вниз. Отвожу взгляд и прерывисто вздыхаю, чтобы немного успокоиться. Малыш снова толкнулся внутри, будто бы в упрёк. Мол, мамочка, хватит уже раскисать! Снова вздыхаю, взглянув на Шикло, и уже собираюсь уходить, как за дверью послышались грузные шаги. Ёпт... Хирон кажись.
Насторожившись, бегло оглядываю помещение в попытке найти укрытие, и в последний момент прытью прячусь за той медкапсулой, где сама лежала после прилёта с планеты берсеркеров. Затаилась. Даже не дышу. И как только умудрилась сюда спрятаться с таким-то животом? Дверь с типичным шипением открывается. И точно. Хирон. Вот бы влетело мне от него. Лекарь прошёл вглубь, остановился, шаркнув по полу когтем на ноге, и бросил беглый взгляд сначала на Хулт’аха, а затем осмотрел всю комнату. Неужели вычислил уже моё присутствие? Стоит, задумался. Хмурится, принюхивается. А потом поворачивается спиной ко мне и направляется к столу. Что-то стеклянное брякнуло, лязгнул металл, опять дзынькнуло стекло. Продолжаю тихонько сидеть в укрытии, надеясь, что серокожий соизволит снова уйти по своим делам.
— Если тебе не надоело прятаться, Эврид, тогда выходи, — ошарашил внезапный говор Хирона. Обречённо вздыхаю и с трудом вылезаю из-за капсулы. — Я сразу почувствовал твой запах, когда зашёл, — отвечает лекарь на мой молчаливый вопрос. — И как только поместилась туда со своим пузом?