Побледнев, Вард направился к двери, которая оставалась открытой.
— Если не возражаешь, поговорим потом. Мы проделали долгий путь. Нам хочется немного отдохнуть.
Перли посмотрела на каменное лицо Варда и на густо покрасневшую Сирену. Приблизившись, она сорвала с девушки шаль, которой та прикрывала свои лохмотья.
— Боже! Я оказалась права! — воскликнула Перли и принялась истерически смеяться.
— Уходи, — грубо приказал Вард.
— Подумать только! — Перли схватилась за живот, задыхаясь от хохота. — Ты, такой утонченный человек, который больше, чем все мои другие знакомые, ненавидит насилие! Ты изнасиловал ее, милый Вард! И она, судя по всему, была девственницей? Это тебе даром не пройдет!
— Хватит, я сказал!
— Правда? — Перли неожиданно успокоилась. — Ты считаешь, я должна молчать?
Сирена закуталась в шаль. Они словно позабыли о ней, говоря о каких-то только им двоим известных вещах. Сирена почувствовала себя неловко. Она все больше ненавидела эту женщину. Чтобы скрыть чувство, охватившее ее, девушка отвернулась к окну.
— Потом, — сказал Вард более уступчивым тоном.
— Действительно, — ответила Перли, — потом.
Послышался негромкий шорох юбок, затем — стук закрывшейся двери. Вард тихо подошел к Сирене и остановился совсем близко. Сирена почти бессознательно подбадривала себя, сама не понимая почему.
— Прости меня за все, что наговорила Перли. Я не хотел, чтобы тебя здесь так встретили.
— Я вспомнила, как Отто кричал тебе вслед, что Перли не понравится, если она увидит меня здесь…
— Пусть это тебя не волнует. К тебе не имеет никакого отношения, что Перли нравится, что — нет.
Его голос казался надломленным. Сирена не знала, имело ли это какое-нибудь отношение к ней или нет. Однако она не исключала такую возможность.
— Может, мне лучше уйти, если из-за меня у тебя возникли такие неприятности?
— Куда? — помолчав с минуту, проговорил он.
— Куда-нибудь. Я, наверное, все-таки умею хоть что-нибудь делать.
Сирена слегка пожала плечами. Они не вспоминали о ее похищении с прошлой ночи. У них просто не было для этого ни времени, ни возможности.
— Кое-что, конечно, да, — ответил Вард, нежно погладив ее волосы, — но я сомневаюсь, что тебе это понравится.
Она судорожно сглотнула.
— Мне, наверное, придется этим заняться.
— А как же моя совесть?
— Что ты имеешь в виду?
— Это все равно что выкинуть котенка на съедение волкам.
— У меня есть когти, — ответила она с сарказмом.
— Ну, так вонзи их в меня. Я хотел бы стать вожаком этой стаи.
Она посмотрела на его спокойное бронзовое лицо.
— Тебе удалось утащить меня с собой в Криппл-Крик, но держать меня здесь ты не можешь.
— Тебе так кажется? Извини за напоминание, но не будь на тебе шали, ты бы осталась почти голой. У тебя нет ни друзей, ни денег. А единственное, чем ты владеешь, — твоя нежная, свежая красота — для тебя сейчас опаснее всего. Я не сомневаюсь, тебе просто не терпится от меня избавиться, я же помню, что ты не прочь поживиться за счет местных миллионеров.
Он замолчал, давая ей возможность обдумать его слова. Сирена колебалась. Согласие, которого он, без сомнения, ждал, сделает ее зависимой от него. Ей этого не хотелось. Она не желала превратиться в объект благотворительности, который полностью принадлежит своему благодетелю, своему патрону. Но как только у нее появится другое платье, как только она получит возможность чему-то научиться, она сможет найти свою собственную дорогу.
— Мы, по крайней мере, знаем, где теперь находимся. Может, это не совсем то, что тебе хочется, но тем не менее ты можешь делать что угодно, и, поверь, это для тебя сейчас самое лучшее.
— О да, конечно, вы знаете, что для меня лучше, а что хуже.
— После вчерашней ночи ты, наверное, поняла, — сказал он, не обращая внимания на ее сарказм, — что с моими добрыми намерениями можно очень легко справиться.
Сирена открыла было рот, чтобы ответить, но Вард притянул ее к себе и заглушил слова поцелуем. Потом он так же неожиданно отпустил ее.
— Я должен позаботиться о лошадях и телеграфировать миссис О'Хара насчет твоего саквояжа. Тебе здесь будет хорошо, если только ты не станешь спускаться вниз. Я собираюсь предупредить моего человека на первом этаже, что тебе нельзя появляться на лестнице. Он наверняка с радостью отнес бы тебя обратно, только тебе вряд ли это понравится… Тебе что-нибудь нужно, пока я не ушел?
— Нет, — ответила Сирена, но, когда он уже повернулся к дверям, она вспомнила одну вещь. — Здесь не найдется что-нибудь, чтобы починить платье?