Отец Эндрю виновато улыбнулся.
— Я уверен, что это не будет для тебя проблемой. Ты уже доказал, что можешь соблюдать это правило, когда охранял Ванду. Увидимся в пятницу.
Он проскользнул обратно в зал заседаний.
Фил уставился на закрытые двойные двери. Дважды дерьмо. Очередной раз он боролся с жаждой красивой женщины-вампира. И в очредной раз она была запрещена. Его руки сжались в кулаки. Сейчас он был Альфой, одиним из самых сильных сверхъестественных существ на земле. Если он хочет женщину, ни один священник не посмеет остановить его. Нелепые правила не остановят его.
Он всегда чувствовал связь с Вандой. Она никогда не вписывалась в женский гарем, так же, как он никогда не соответствовал стае своего отца. В то время как другие девочки гарема сновали, тщетно пытаясь привлечь внимание и благосклонность Романа, Ванда с самого начала ясно дала понять, что она ни на кого не реагирует. Она была одиночкой, как он.
Вздохнув, он поплелся по коридору. Отец Эндрю был прав. Она нуждается в его понимании и сострадании. К сожалению, его сильнейшими чувства к ней сейчас были похоть и гнев.
Он был голодным девятнадцатилетним студентом, отчаянно пытавшимся оплатить учебу в колледже, когда Коннор нанял его. Он был готов мириться со всем, чтобы сохранить хорошо оплачиваемую работу, получить бесплатное проживание и питание и позволить ему закончить школу. И он смирился с большим. Все из-за Ванды. В течение пяти долгих лет она пытала его своим «невинным флиртом».
Он старался изо всех сил ее игнорировать. Вампиры были его друзьями — скорее семьей, поскольку отец отрекся от него в восемнадцать лет. Туда не было никакого возвращения. И со временем Фил пришел к пониманию, насколько ценным он был вампирам и их борьбе с Недовольными. Он защищал не только своих друзей-вампиров, но и весь мир.
Он с силой ударил своим удостоверением личности по дверьи в офис безопасности, а затем прижал ладонь к датчику отпечатков. Были вновь усилены меры безопасности, напоминая ему, сколько проблем Недовольные принесли за последние несколько лет. Индикатор позеленел, дверь открылась, и он вошел в кабинет.
Говард Барр, глава дневной безопасности, сидел за столом, наблюдая за стеной мониторов, подключенных к камерам наблюдения. Из-за совещания Ковена Говард работал допоздна. Перед столом сидел Финеас Маккинни, молодой черный вамп из Бронкса. Он делал обход раньше, когда Фил только приехал, так что Фил пропустил его.
— В чем дело, братец-волк? — Финеас встал и поднял руку для высокой пятюни. — Положи пушистую лапу на мою.
Фил стукнул рукой.
— Как дела, доктор Фанг?
— Не могу жаловаться, — сказал Финеас.
— Хотите пончик? — Говард толкнул коробку через стол.
— Нет, спасибо.
Фил, улыбаясь, покачал головой. У Говарда Барра всегда была коробка пончиков под рукой, и он никогда, казалось, не набирал вес. Должно быть, это как-то связано с метаболизмом медведя.
Финес откинулся на спинку стула.
— Так ты здесь сейчас работаешь?
— Да.
Фил был рад вернуться в Нью-Йорк, где он мог быть более полезным в войне с Недовольными. Он приехал в начале лета, чтобы помочь другому сотруднику Бюро безопастности и расследований Маккея, Джеку, спасти свою невесту, которая была похищена Недовольными. За последний год официальным назначением Фила был Техас, где он работал в команде безопасности, защищающей Мастера Ковена и известного модельера Жан-Люка Эшарпа.
— Мне пришлось вернуться к Жан-Люку на несколько дней, чтобы решить одну проблему.
— Что за проблема? — просил Финеас. — У тебя были блохи, чувак? Для этого, знаешь ли, делают ошейники.
Говард усмехнулся. Фил послал им обоим ласковый взгляд.
— Это были не блохи. Это был Билли.
— Билли? — Говард выбрал своей медвежьей лапой пончик из коробки. — Не он ли новый дневной охранник Жан-Люка?
— Да. Он был местным шерифом, — объяснил Фил, — но ушел в отставку, чтобы работать на Бюро безопастности и расследований Маккея. У меня были небольшие проблемы с его обучением. Он был вроде как зол на меня.
Финеас фыркнул.
— Ну, ты, знаешь ли, укусил его.
— Сначала он выстрелил в меня, — пробормотал Фил.
Финеас усмехнулся.
— Ты как-то странно на него посмотрел.
— Так что за проблема с Билли? — Говард жевал свой медвежий коготь. — Ему не нравится быть оборотнем?