Джордан насмешливо поднял одну бровь.
– Ну так как, Несфилд? Удастся ли нам всем выйти из этого положения без потерь, отделавшись одной лишь забавной историей? Это лучше, чем вы того заслуживаете. Но поскольку иная версия может повредить Эмили – а я больше не позволю вам причинять ей вред, – это единственный выход.
Несфилд заметно вздрогнул, услышав угрозу в голосе Джордана. Он оглядел людей, сплотившихся против него. Двое из них имели высокие титулы, а третьей была его собственная сестра. Внезапно он осознал, что борьба против такого союза может обернуться бедой только для него одного.
– Ну ладно, – проворчал он. – Но вам пятерым придется закончить этот фарс без меня. Я отправляюсь в Шотландию. Еще есть небольшой шанс, что мне удастся помешать моей дочери загубить свою жизнь.
С этими словами маркиз, тяжело ступая, вышел из комнаты и приказал подать карету.
– Приятной поездки! – сказал Джордан с угрозой в голосе.
Эмили содрогнулась. У нее создалось впечатление, что Джордан обязательно найдет способ заставить Несфилда заплатить за все, что он сделал. Не хотелось бы ей оказаться сейчас в шкуре маркиза.
Но тут Джордан удивил ее, обратившись к ее отцу:
– Вы поддержите мою историю, мистер Фэрчайлд? Я знаю, как вы не одобряете ложь.
– Я намерен всегда говорить правду, – ответил пастор, но, увидев, как встревожился Джордан, добавил: – И это совсем не трудно. Я ничего не знаю, кроме того, что слышал от других. Кто я такой, чтобы говорить о том, что происходило или не происходило, пока моя дочь была в Лондоне?
Отец Эмили окинул Джордана оценивающим взглядом.
– Сначала, однако, мне хотелось бы побольше узнать обо всем от вас и от моей дочери. Вы сейчас несколько раз упомянули о женитьбе на ней, хотя еще несколько минут назад я не знал даже, что вы с ней знакомы.
Когда Джордан нахмурился, пастор поспешно сказал:
– Поймите меня правильно. Я очень вам благодарен за то, что вы вмешались сегодня. Сам я не сумел бы даже наполовину так хорошо справиться с лордом Несфилдом, как это удалось вам. – Он еще крепче сжал руку Эмили. – И все же я почувствовал себя немного смущенным – и слегка обеспокоенным – узнав, что вы интересуетесь моей дочерью.
– В этом нет ничего странного, – заявил Джордан. – Впервые я познакомился с ней на балу у Драйденов в Дербишире. Затем, когда она уже была в Лондоне, мы часто встречались на различных приемах. – В его голосе послышались нежные нотки. – И я полюбил ее.
Снова он произнес это слово. Полюбил. Одно дело притворяться перед лордом Несфилдом, но совсем не нужно лукавить перед ее отцом.
– Джордан, нет никакой необходимости…
Он перебил ее, прежде чем она успела произнести: «лгать».
– Единственное затруднение в том, что я сделал ей предложение, а она все еще не приняла его.
Эмили не могла в это поверить. Могущественный граф Блэкмор стоял перед ней и выглядел так же неловко и неуверенно, как любой простой мужчина, пришедший с предложением руки и сердца во второй раз и не уверенный до конца, что ему ответят согласием.
Джордан взглянул на леди Данди и лорда Сен-Клера, которые радостно улыбались ему, стараясь подбодрить. Затем беспокойно посмотрел на отца девушки.
– Я понимаю, что прошу слишком многого, сэр, но не могли бы вы позволить мне поговорить с вашей дочерью несколько минут наедине? После этого мне будет намного легче отвечать на ваши вопросы.
Когда тот заколебался, Эмили обняла его за талию и прижалась к нему.
– Прошу тебя, папа!
– Как хочешь, – проворчал он. – Но только несколько минут.
Он отпустил руку дочери и направился к двери, но там остановился и озабоченно посмотрел на Джордана.
– Думаю, вам следует знать, однако, что, когда моя дочь вчера собирала вещи, чтобы отправиться сюда, ко мне в Уиллоу-Кроссинг зашел сосед и сообщил, что видел, как от моего дома отъехала роскошная карета. Эмили сказала мне, что домой ее подвез друг, но теперь я хочу спросить…
– Как я уже сказал, – заметил Джордан, – я буду рад ответить на все ваши вопросы позже.
К счастью, леди Данди и лорд Сен-Клер восприняли уход отца Эмили как сигнал удалиться и им тоже. Когда Эмили и Джордан остались одни, он нерешительно приблизился к ней.
– Эмили, я подтверждаю каждое слово, сказанное твоему отцу. Последние два дня я пребывал в состоянии постоянного ужаса, опасаясь, что ты можешь не выйти за меня. От мысли, что я потеряю тебя, у меня леденела кровь и разрывалось сердце. Я люблю тебя. Вот видишь, я сказал это. Прошу тебя, пожалуйста, положи конец моим страданиям и согласись выйти за меня замуж!
В первый момент Эмили едва не задохнулась от радости. Он ее любит! Джордан любит ее! Он действительно произнес эти слова!
Затем ее охватило другое, озорное, даже несколько злорадное чувство. После всех его упорных заявлений, что он невосприимчив к любви, и всех тех страданий, которые ей пришлось из-за него вытерпеть, она не могла удержаться, чтобы не подразнить его, хотя бы чуть-чуть.
– А ты уверен, что это любовь, Джордан? По твоему описанию это больше похоже на лихорадку. – Она дотронулась тыльной стороной ладони до его лба. – Может, ты заболел? Чтобы граф Блэкмор влюбился…
– Хватит дразнить меня, плутовка! – сказал он предостерегающим тоном и схватил ее за руку. – Ну ладно. Ты хочешь, чтобы я вел себя как сентиментальный дурак, так, что ли? – И когда он продолжил, его голос на самом деле дрожал: – Ты нужна мне, Эмили Фэрчайлд, ты моя вторая половинка! Я хочу тебя. И – да! – я люблю тебя! Я буду вечно тебя любить!
Он прижал ее руку к своему сердцу.
– В первый же раз, когда ты цитировала мне Священное Писание, ты отколола кусочек моего каменного сердца и с тех пор продолжала раскалывать его, пока весь камень не обратился в пыль. Благодаря тебе у меня теперь вместо него настоящее, живое сердце. И оно навечно принадлежит тебе. – Он поцеловал ей руку и криво улыбнулся. – Так как, моя дорогая? Достаточно тебе сердечных излияний? Не окажешь ли мне любезность выйти за меня замуж?
Она радостно поцеловала его, вложив в этот поцелуй всю свою любовь, какую только умела выразить.
Когда она оторвалась от его губ, он не мог скрыть своего изумления.
– Надеюсь, это означает «да»?
Она широко улыбнулась. Сердце ее было так переполнено счастьем, что ей казалось, оно может разорваться. Наконец-то ее запретный лорд перестал быть таковым!
– Да, это так, любовь моя! Самое эмоциональное и самое сентиментальное «да»!
Эпилог
Моя душа – как лебедь сонный,
И как челнок завороженный,
Скользит в волнах серебряного пенья.
Рождественский бал в поместье сводной сестры Джордана оказался более многолюдным, чем ему бы хотелось, принимая во внимание еще не совсем крепкое состояние здоровья Эмили. Не следовало ей появляться в таком шумном обществе, пока она еще не вполне оправилась после родов – месяц назад она родила ему сына. Но Эмили настояла, чтобы они приняли приглашение, потому что поместье Уортингов располагалось совсем рядом с их собственным. Что ему еще оставалось, кроме как исполнить желание жены? Ведь исполнять ее немногочисленные просьбы доставляло ему несказанную радость!
Джордан возвращался к жене с бокалом пунша, когда заметил, что она увлеченно беседует с его сводной сестрой. Подойдя поближе, он услышал, как упомянули его имя. Из любопытства он нырнул за ближайшую к ним колонну и напряг слух, чтобы расслышать разговор.
– Он стал совсем другим человеком с тех пор, как встретился с тобой, – говорила Сара. – Джордан обычно терпеть не мог сборища любого рода, и я точно никогда не слышала, чтобы он читал стихи, как сегодня за обедом. Он выглядит таким счастливым! Каким зельем ты опоила моего брата, Эмили? Ты должна дать и мне немного.