— О Господи, я думала, сейчас упаду! — выдохнула Дэб, продолжая цепляться за седло.
— Да что случилось?
— Не знаю. Я ехала за тобой, потом она, кажется, споткнулась, и я чуть не скатилась вниз.
Дасти тут же спрыгнул на землю и, продолжая придерживать Метеора, проверил поочередно передние копыта лошади, после чего недоуменно покачал головой.
— Вроде бы все нормально, — заключил он, вскакивая на лошадь ловким движением.
— Ты давно ездишь верхом? — поинтересовалась Дэб, стараясь как можно грациознее выпрямиться в седле.
— С детства. Ну, поехали. Чем быстрее доедем до Джона, тем скорее ты сможешь сойти с лошади.
— Для меня уже скорее не получится, — заметила Дэб и почти сразу же позвала:
— Дасти!
Она хромает.
— Видишь, получилось даже быстрее, чем ты ожидала, — заявил Дасти, внимательно осматривая лошадь еще раз. — Что-то повредило ее переднюю ногу. Так что оставаться в седле тебе нельзя.
— До ранчо ведь недалеко, я смогу пройти пешком, — предложила Дэб, втайне радуясь такой перспективе, а Дасти уже подошел, чтобы снять ее с лошади. — Я попробую сама.
— Твоим ногам нужно отдохнуть минуту, произнес он, беря Дэб на руки и лишая ее тем самым последней надежды держаться подальше от «великолепного ковбоя».
Глава 4
— Прости, детка, но автосервис здесь отсутствует, — сообщил Дасти, шагая рядом с Дэб и ведя за собой обеих лошадей.
— При чем здесь автосервис? — поинтересовалась Дэб, с трудом переставляя затекшие ноги.
— Ну, если в Денвере ломается твой супермодный спортивный автомобиль, ты наверняка звонишь по телефону в автосервис и вызываешь скорую автомобильную помощь.
— Действительно, у меня есть телефон в машине, так что проблем не бывает. Но если у вас на ранчо такое случается часто, может, имеет смысл открыть какой-нибудь «лошадиный сервис»? — совершенно серьезно предложила Дэб.
— Услуги для вас и вашей лошади? — Дасти улыбнулся.
— Дасти, а что бы мы делали, если бы Метеор повредил ногу на полчаса раньше? — неожиданно поинтересовалась Дэб.
— Как — что? Ты бы поехала со мной, как мы и сделаем по дороге домой. Или ты думаешь, я бы оставил тебя посреди дороги?
— Ехать верхом с тобой на одной лошади?
Послушай, может быть, лучше позвать на помощь кого-нибудь с твоего ранчо?
— Вряд ли. Мужчины заняты делами. Женщины тоже на работе. Так что некому за нами приезжать.
— Но, Дасти, это же твое ранчо. Ты хозяин.
И если ты прикажешь кому-нибудь сделать что-то, они просто обязаны это исполнить.
— Ты действительно так считаешь?
— Конечно. Здесь — как в армии: младшие по званию должны подчиняться старшим. Если хочешь, я могу дать тебе несколько дельных советов, я вот у себя в банке... — Дэб вдруг замолчала и оглянулась, почувствовав пристальный взгляд Дасти на своем затылке.
— Послушайте внимательно, леди. Потому что я не собираюсь повторять это дважды.
Мое ранчо и то, как я работаю, вас совершенно не касаются. Я создавал все в течение четырех лет. И я не хочу, чтобы какая-то взбалмошная бизнес-дама, случайно очутившаяся в этих краях, считала себя посланником Господа и преподавала мне псевдоармейскую дисциплину. Марджори пыталась проделывать то же самое, и это выводило меня из себя. Но знаете, леди, одну вещь вы забыли в вашем упорном восхождении к вершине жизненного счастья. Вы так заняты покорением этой самой вершины, что не успеваете приобретать друзей и те радости, которые и составляют настоящее наслаждение жизнью, — вы лишь планируете.
— Это ложь! Я наслаждаюсь жизнью. У меня дорогая одежда, прекрасная квартира, и все это я заработала сама, своим трудом!
— Все это пыль в глаза! Какие еще материальные достижения ты демонстрируешь, чтобы доказать свои успехи в жизни? А твои приятели, наверное, от них в восторге?! Или они пытаются тебя переплюнуть? У вас, видимо, в банке соревнование на самую дорогую машину и самый шикарный дом!
— Я работала как вол, чтобы иметь все это.
Но это все, что я имею, и я не позволю тебе издеваться надо мной. Возможно, я не умею жить такой неторопливой жизнью, как ты и твои друзья, но это моя жизнь. И мне она нравится. Я сожалею, что мои успехи так тебя обидели, но если бы ты знал, что мне пришлось преодолеть, чтобы достичь... — Дэб запнулась, сняла шляпу и подняла лицо к ясному голубому небу. Но ей трудно было смотреть вверх. Предательские слезы катились из глаз. Слезы обиды или возмущения. Неважно.
Не произнеся больше ни слова, она направилась к дому. Нужно как можно скорее встретиться с Джоном Барреттом и вернуться назад, в Денвер.
— Дэб, постой!
— Мне необходимо выполнять свою работу, мистер Уилсон. И чем скорее я переговорю с клиентом, тем раньше я вернусь домой. — Дэб остановилась, не глядя на него, но Дасти сжал ее руку в своей.
— Подожди минутку. На меня ты можешь выплеснуть все, что хочешь, но я не позволю тебе в таком состоянии разговаривать с Джоном, понимаешь?
— А что ты сделаешь? Вызовешь репортеров местной газеты и они заклеймят меня позором на первой полосе?
— Да что угодно, милая. Так мы договорились?
— Это не договор, а принуждение. Но я достаточно профессиональна в своем деле и не собираюсь путать личные эмоции с интересами банка.
— Я ни слова не сказал про твой драгоценный банк.
— Да, но если бы твои деньги находились в этом банке, ты наверняка потребовал бы, чтобы я выполнила свою работу как можно лучше, — парировала Дэб. — А у меня есть определенные обязанности...
Дасти взял ее за плечи и легонько встряхнул, прервав поток возмущенных слов.
— Я не прошу тебя делать что-либо против ваших банковских правил. Я лишь прошу справедливого разбирательства дела. А после этого ты можешь толкать речи и сколько угодно поносить меня.
— После этого я отправлюсь домой! — Дэб вырвалась из его рук и зашагала к дому.
Дасти задумчиво смотрел ей вслед.
— Это тебе так кажется, детка, — тихо заключил он и, покачав головой, неторопливо двинулся за ней.
Подойдя к дому Барретта, Дэб вдруг почувствовала себя настолько уставшей от дороги, жары и пыли, что ее профессиональная уверенность улетучилась без следа. Обернувшись, она поискала взглядом Дасти. Он находился еще достаточно далеко и, по всей видимости, совсем не торопился представить Дэб своему другу, ради которого она совершила это изнурительное путешествие. Наконец он приблизился к амбару, и Дэб с сожалением посмотрела на старую прихрамывающую лошадь, которую ковбой вел за собой.
— Ты представишь меня своему другу или мне самой войти в дом? — поинтересовалась она.
— Иду, вот только расседлаю Метеора. Надо будет попросить Джона приютить лошадку на пару дней.
— Надо было мне захватить с собой какой-нибудь костюм для офиса, — тихо пробормотала Дэб.
— Ты и так прекрасно выглядишь. Джон не из тех, кто любит церемонии. Возможно, в своем рабочем костюме ты бы его только напугала.
— Действительно, такая, как я, может напугать любого.
— Ласточка, я могу поспорить, что ты отпугнешь любого мужчину, который посмеет на тебя взглянуть.
— Это потому, что большинство мужчин предпочитают что-нибудь пушистое и в бантиках и не обращают внимания на наличие или отсутствие мозгов.
— Мозги — это как раз то, о чем я думаю в первую очередь, глядя на тебя, — ухмыльнулся Дасти.
Но Дэб проигнорировала его колкость, и они молча подошли к входной двери.
— Джон? — позвал Дасти.
— Я здесь, — раздался слабый голос.
Последовав за Дасти в гостиную, Дэб увидела пожилого человека, который сидел у окна.
— Привет, Дасти, рад тебя видеть.
— Я тоже, Джон. Как поживаешь? — Дасти пересек комнату и с теплотой пожал Джону руку. Дэб медленно направилась к ним.