— В такой час юному джентльмену уже давно пора быть в постели, — продолжала миссис Макгонагалл. — Я могла бы постелить вам на софе, молодой человек, — правда, боюсь, вам будет не слишком удобно. Но не станете же вы спать с мистером Снейпом в одной постели, верно? — добавила она подчеркнуто-деликатным тоном.
Драко щедро добавил себе в чай сливок — да так ловко, что не пролил на стол ни капли.
— О, не беспокойтесь, мне будет очень удобно у вас, мэм, — отозвался он, подняв на миссис Макгонагалл свои красивые, будто кукольные, серые глаза. — Это очень любезно с вашей стороны. Кстати, не будете ли вы столь добры поделиться со мной рецептом вашей чудесной имбирной коврижки? Для моей милой матушки, — и Малфой, вновь улыбнувшись, откусил крохотный кусочек черствой коврижки.
Миссис Макгонагалл, тронутая до глубины души, погладила учтивого юношу по мягким белокурым волосам и, совсем расчувствовавшись, тихо вышла. В комнате воцарилась долгожданная тишина. Снейпа клонило в сон, он мечтал поскорее оказаться в своей кровати под тяжелым теплым одеялом, но ему было неловко ложиться в постель при госте, и Снейп, полусонный, по-прежнему сидел в кресле, дожидаясь, пока юный Малфой покончит с ужином. Из-под полуприкрытых век Снейп наблюдал за тем, как Драко подливает себе чаю, наливает сливки, пробует, изящно поднося чашку к губам, словно на уроке хороших манер; потом берет с блюдца кусочек коврижки, намазывает его джемом и откусывает мелкими белыми зубками… И всё это аккуратно, поразительно аккуратно, даже с какой-то степенностью, забавной для столь юного создания. Снейпу вдруг подумалось — как странно: юноша, еще недавно пребывавший в грязи и мерзости Ноктюрн-аллеи, сидит за чайным столиком в семейном пансионе почтенной вдовы и лакомится ревеневым джемом как ни в чем не бывало — благовоспитанный юноша из респектабельной семьи.
Ощутив на себе взгляд Снейпа, Драко повернул голову.
— Мистер Снейп, сэр?.. — проговорил юный Малфой с робко-вопросительной интонацией. — Не хотите ли чаю?
Снейп молча покачал головой. Все-таки как же это странно: Ист-Энд, Ноктюрн-аллея, растрепанная шлюха с испитым лицом, лезвие, исчезающее в рукаве, «Дырявый котел»… Будто и не было никогда.
Не дождавшись ответа, Драко потянулся за следующим кусочком коврижки.
Вновь, к неудовольствию Снейпа, появилась миссис Макгонагалл. Бросив взгляд на блюдце, на котором остался всего лишь один кусочек, она просияла, одарила юного Малфоя благосклонной улыбкой и принялась застилать софу.
— Доброй ночи, милое дитя, — сказала она, наконец закончив с постелью и еще раз с умилением погладив Драко по голове. — И вам доброй ночи, — она повернулась к Снейпу, вмиг сменив тон с ласкового на свой обычный, суровый. — Попрошу вас явиться к завтраку вовремя. Я надеюсь, мне не придется просить Винки разогревать завтрак для одного только вас! — строго посмотрев на Снейпа — похоже, хозяйка пансиона не сомневалась, что к завтраку он всё же опоздает, — миссис Макгонагалл с достоинством поправила ночной чепец и покинула комнату.
Юный Малфой тем временем доел последний кусочек коврижки, допил свой чай и промокнул губы салфеткой. Мельком взглянув на столик, Снейп подивился тому, как этот хрупкий, тоненький, казавшийся совсем прозрачным юноша ухитрился съесть всю коврижку, выпить целый молочник сливок и опустошить вазочку с джемом, да притом настолько аккуратно и пристойно, что казалось, он ел лишь из уважения к хозяйке. Снейп посмотрел на Драко, невольно отметив про себя его худобу и бледность — должно быть, юный Малфой давно не ел досыта. Устыдившись собственной жалости, Снейп сказал ему несколько холодно:
— Ложитесь в постель, мистер Малфой. Завтра утром вы отправитесь домой, в Уилтшир, к вашей матушке.
Драко послушно кивнул.
— У меня нет с собой пижамы, — сказал он извиняющимся тоном. — Боюсь, мне придется спать нагишом, — и он виновато улыбнулся, словно не возражал, а даже покорно принимал все эти неудобства.
Снейп отвернулся к кровати, чтобы скрыть свое смущение.
— Вы можете переодеться в мою пижаму, — буркнул он. — Возьмите там… в комоде… на средней полке, — и быстро погасил лампу, опасаясь ненароком увидеть, как Драко раздевается.
Отступив в темный угол, которого не достигал свет уличного фонаря, Снейп торопливо, неловко из-за этой торопливости, снял верхнюю одежду и поспешил нырнуть под одеяло. Он услышал, как стукнул, выдвинувшись, ящик комода, и Драко, судя по шороху, принялся перебирать его белье. Снейп вгляделся в полумрак.
— Нашли, мистер Малфой? — наконец спросил он нетерпеливо — ему показалось, что Драко роется в комоде дольше, чем необходимо.
— Да, сэр, — ответил тот. — Благодарю вас, сэр.
Вновь воцарилась тишина. Снейп закрыл глаза, но сон, столь желанный прежде, отчего-то теперь не шел к нему. Снейп различал какие-то шорохи, легкие шаги Малфоя, его тихое дыхание, и чувствовал себя невыносимо неловко от того, что ему придется ночевать в одной комнате с юношей, чья репутация оставляла желать лучшего; да и вообще мистер Снейп не привык ночевать с кем бы то ни было. В конце концов он открыл глаза; массируя виски — его мучила мигрень — Снейп спросил недовольно:
— Вы уже легли, мистер Малфой?
— Ах, прошу меня простить, сэр, — в голосе Драко прозвучало искреннее сожаление. — Я, наверное, мешаю вам уснуть? Сейчас… Я уже разделся.
Снейп невольно повернул голову в его сторону, и, прежде чем спохватился и отвел взгляд, успел увидеть нагое юношеское тело, словно бы сияющее бледностью в свете фонаря. Драко аккуратно, не спеша, развешивал свою одежду на спинке стула, отчего лопатки, позвоночник и косточки над худыми ягодицами то выступали, подчеркнутые тенью, то вновь исчезали под гладкой, будто фарфоровой, кожей. Снейпа бросило в жар; судорожно втянув носом воздух, он отвернулся и упер взгляд в стену.
Тщетно пытаясь заглушить мучительное чувство стыда, Снейп потянулся к прикроватной тумбе, нащупывая карманные часы — каждый вечер он заводил их перед сном, и это всегда его успокаивало. Но часов не оказалось — должно быть, от усталости он позабыл выложить их, когда раздевался, и часы всё еще лежали в кармане жилета. Однако ни в жилете, ни в сюртуке Снейп часов не нашел. Поморщившись от тревожного подозрения (и от приступа головной боли, вызванного этим подозрением), Снейп сел в постели и, наклонившись, пошарил рукой под стулом с одеждой и под тумбой. Драко, уже одетый в пижаму, приблизился к нему.
— Что вы ищете, сэр? Возможно, я смогу помочь? — вежливо поинтересовался юный Малфой.
Снейп, несмотря на то, что лег в постель в сорочке и кальсонах, поспешно натянул на себя одеяло.
— Мои карманные часы, — ответил он нехотя. — Подарок моего шефа, лорда Волдеморта, — они мне очень дороги. Вы не могли бы поискать под своей софой?
Драко не сдвинулся с места. Когда Снейп, недоумевая, поднял на него взгляд, Малфой объяснил, заметно колеблясь:
— Мне очень жаль говорить вам об этом, сэр, но, скорее всего, свои часы вы больше не увидите. Понимаете, если рядом с вами находился мистер Локхарт…
Снейп застыл, неприятно удивленный его словами.
— Что вы имеете в виду, мистер Малфой?
— Увы, именно то, о чем вы подумали, сэр, — Драко со вздохом присел на краешек кровати. Снейп отодвинулся. — Мистер Локхарт и нас заставлял воровать. Учил, как делать это незаметно, чтобы джентльмены, проводившие с нами время, ничего не заподозрили, — Драко опустил голову. — У вас, наверное, сложилось обо мне совсем не лестное впечатление, я прав? Мне горько думать о том, что вы, сэр, считаете меня испорченным… порочным. Но я вас не виню: каждый на вашем месте решил бы точно так же.
Снейп порадовался, что в темноте Драко не может разглядеть выражение его лица.
— О нет, мистер Малфой, — сказал он сухо, не потрудившись придать своему голосу хоть немного сочувствия. — Я вовсе так не думаю.
— Не стоит меня утешать, — горестно отозвался Драко. — Вы очень добры ко мне, сэр, но, боюсь, вы полностью правы. Я сошел с пути… Не по собственной воле, но это так. Когда папу отправили в Кингз Бенч, моей маме пришлось очень нелегко: она осталась в долгах и бедности. Увы, матушке неоткуда было ждать помощи: родственники ее совсем не принимают, ведь дедушка Абраксас отказался от своего сына, моего папы, когда тот вопреки его воле обвенчался с мамой. Моя бедная матушка едва сводила концы с концами и, разумеется, не могла оплатить мое обучение в Хогвартсе. Мне сказали, что меня исключат, если никто не внесет за меня необходимую сумму денег… Я знаю, вы можете себе представить, в каком отчаянии я был тогда. Я оказался совсем один, без родительской поддержки, и был вынужден согласиться на… сомнительное предложение, — голос Малфоя дрогнул. — Этот человек… лорд Волдеморт… говорил, что намеревается лишь принять во мне участие, заботиться обо мне, как опекун… Понимаете, я поверил ему, сэр, — Драко тихонько всхлипнул. — Я был так юн и невинен… Мне и в голову не приходило, что мужчина может… совершать с юношей нечто подобное. Моя бедная милая матушка предупреждала меня только, чтобы я не позволял себе лишнего с девушками и не водился с хулиганами в Хогвартсе, а он… лорд Волдеморт… он воспользовался моей неопытностью, а после выбросил, как наскучившую игрушку. Вы сказали, что лорд Волдеморт подарил вам часы, мистер Снейп, — Драко придвинулся ближе. — Мне он тоже делал подарки… Я не знал, чего он желал от меня, — иначе, разумеется, ни за что бы не принял их, меня матушка так воспитала… О, если бы вы знали, сэр, какие ужасные, ужасные вещи он со мной творил! — у Драко вырвалось сдавленное рыдание. — Лорду Волдеморту было недостаточно… простого удовлетворения, он привязывал меня к «лошадке Беркли», стегал плеткой, а однажды… однажды он прижег мне метку своим перстнем с именным гербом, вот, посмотрите… — Драко привстал, намереваясь приспустить пижамные штаны, и Снейп, вспыхнув от стыда, остановил его: