Стоя перед ней, детектив попытался еще раз осмыслить происходящее. Приступ истерии не был игрой, он был уверен в этом. Девушка была предельно искренна, когда пыталась передать ему историю своих взаимоотношений с матерью и отчимом. И вместе с тем ее история не имела смысла. Что ж, — успокоил сам себя детектив, — разве не привлекали его именно такие, всегда на первый взгляд бессмысленные ситуации? Разве не он сам уже давно отказывался от скучных, тривиальных дел, оставляя их менее разборчивым собратьям по профессии, наводнявшим Майами в течение курортного сезона? Только поэтому у него до сих пор и не было приличной конторы в деловой части города и штата необходимых помощников. Майкл Шейн не брался за дело, если оно не интересовало его, за исключением тех немногих случаев, когда он оказывался на мели.
Пусть это и не настоящее дело, но история Филлис заинтересовала его. Он инстинктивно чувствовал наличие в нем многих подводных течений — ощущение, приятно щекотавшее его нервы. Это было упоительное чувство, которого он не испытывал уже длительное время.
— Больше всего на свете вам сейчас необходимо, чтобы кто-то поверил вам, — заметил он, усаживаясь напротив Филлис Брайтон. — О'кей, вы добились своего. Я согласен взяться за дело при условии, что с этого момента и вы сами попытаетесь побольше доверять самой себе. Договорились?
На глазах Филлис, словно у маленькой девочки, снова навернулись слезы.
— Вы так добры, — прошептала она, — что я даже не знаю, как сумею отплатить вам.
— Весьма уместный вопрос, — согласился Шейн. — У вас что, нет денег?
— Нет, то есть я боюсь, что недостаточно. Но, быть может, вот эта вещь поможет нам разрешить проблему?
Она открыла свою сумочку, извлекла из нее изысканное жемчужное ожерелье и протянула ее детективу с милой застенчивостью — подлинной или артистически имитированной.
Шейн невозмутимо позволил нитке жемчуга упасть на его ладонь.
— Выглядит весьма впечатляюще, — признался он, открывая ящик стола и небрежно роняя в него драгоценное ожерелье.
— Давайте еще раз спокойно обсудим возникшую ситуацию, — деловито продолжал он. — Итак, ваша мать сегодня приезжает из Нью-Йорка. Вы страдаете от неясного предчувствия, что способны потерять рассудок и причинить ей какой-то вред. Лично я не верю, что существует такая опасность, но не будем спорить. Важно, чтобы ничего подобного на самом деле не произошло. Когда точно приезжает ваша матушка?
— Шестичасовым поездом.
Детектив кивнул головой.
— Я позабочусь обо всем. Скорее всего, вы даже не заметите моего присутствия; но, как вы сами понимаете, залог успеха в профессии детектива — быть в нужном месте в назначенное время, оставаясь при этом незамеченным окружающими. Все, что требуется от вас, это ни на секунду не забывать о том, что с этого мгновения вся ответственность за исход вашего дела ложится на меня. Вам не о чем беспокоиться. Если вы чувствуете, что можете доверять мне…
— О, я доверяю вам!
— Тогда все в порядке. — Шейн одобряюще потрепал ее по руке. — Мы скоро увидимся.
Филлис Брайтон поднялась со своего места и импульсивно сделала шаг навстречу детективу.
— У меня нет слов выразить мою благодарность. Я чувствую себя другим человеком. Я так счастлива, что обратилась к вам!
Шейн улыбнулся и вместе с девушкой направился к двери.
— Выше нос, — посоветовал он, пожимая ей на прощание руку.
— Сделаю все от меня зависящее, — пообещала она, в свою очередь невольно улыбаясь.
Шейн несколько секунд оставался у двери, наблюдая за тем, как Филлис Брайтон шла по коридору, затем задумчиво потер подбородок, закрыл дверь и вернулся к столу. Достав из ящика нитку жемчуга, он еще раз внимательно осмотрел его. Шейн не был экспертом по драгоценностям, но на его неискушенный взгляд жемчужины не были поддельными. Задумчиво покачав головой, он положил их на место.
Одному Богу известно, как могло повернуться это дельце…
Десять минут спустя он вышел из своей конторы, негромко насвистывая популярную мелодию. Предупредив портье, что вернется через полчаса, он, как обычно в начале каждого нового расследования, направился в здание редакции местной газеты и добросовестно проштудировал все материалы, имеющие отношение к семейству Брайтонов.
Вернувшись к себе, он поднялся на второй этаж по служебной лестнице и вошел в комнату. На его столе звонил телефон.
— Мистер Шейн, — произнес голос портье, — доктор Джоэл Педикью хочет видеть вас.
Детектив нахмурился и сообщил портье, что он может разрешить посетителю подняться к нему. Выражение озабоченности сохранялось на его лице даже тогда, когда, положив трубку на рычаг, он привычным быстрым взглядом окинул комнату, проверяя, все ли готово к приему неожиданного гостя. После всего того, что ему довелось услышать от Филлис, у него было мало оснований доверять доктору Педикью.