Оригинальность, говорите? О ней лучше всех сказал А.Древс: «Представление об оригинальности иудейского религиозного творчества, получившей свое выражение в Ягве, является одним из тех предрассудков и мифов в истории религии, от которых науке пора раз и навсегда отделаться». [А.Древс. Миф о Христе. М., 1923, т.1, стр.183.] А.Древс настаивал на том, что Ягве получил свой одухотворенный характер под влиянием парсизма [Там же, стр.181.], и что иудейская идеология восприняла у персов идею личного бессмертия [Там же, стр.12.]. Но, несмотря на то, что книги А.Древса издавались у нас в 20-е годы и есть положительный отзыв В.И.Ленина об этом авторе, евреи могут завопить, что Древс – фигура одиозная, он ведь потом стал нацистом. Ладно, оставим Древса, дадим слово замечательному советскому ученому Н.М.Никольскому и тоже услышим от него призыв «покончить все счеты с легендой об извечном еврейском монотеизме» [Н.М.Никольский. Избранные произведения по истории религии. М., 1974, стр.41.] вместе с подробнейшим обоснованием, почему именно это следует сделать. Дадим слово другому советскому историку, Р.Ю.Випперу, и он тоже скажет, что под иранским влиянием «иудейский Ягве принял черты бога света Ахура Мазды; воспринято было представление о суде божьем, о рае и аде, о воскресении мертвых, о переселении душ в небесный светлый мир». [Р.Ю.Виппер. Рим и раннее христианство. М., 1954, стр.17-18.]
Дадим слово итальянскому коммунисту А.Донини и опять услышим: евреев «ошибочно считают по преимуществу монотеистическим народом». «В период вавилонского пленения наиболее развитой формой еврейской религии была пожалуй монолатрия (единопочитание), или культ одного бога, а не признание существования единого бога, т.е. монотеизм». [А.Донини. Люди, идолы и боги, стр.80,112.] Возьмем изданную в США популярную книжку «Как начинались великие религии». Вот что пишет ее автор, Джозеф Гаер: «Изучая зороастризм, евреи не только пришли к очень важному выводу, что в мире есть только один Бог, но изучили и другие жизненно важные теории, которые изменили их старую религию. Одной из них была вера в жизнь после смерти. Из зороастризма евреи впервые узнали о рае и внесли эту веру в свою религию. Еще более важным верованием, которое евреи заимствовали из зороастризма, был их изменившийся взгляд на пришествие Мессии...
Спаситель зороастрийцев был не национальным героем, который принесет славу и власть персам. Их Саошьянт должен был спасти весь род человеческий от власти Злого Духа». [J.Gaer. How the Great Religions began, стр.154.] Дж.Гаер еще мягко выражается «национальный герой». Мессия по представлениям евреев должен принести мировое господство «чертоизбранному народу». Денационализация еврейского учения о спасении произошла лишь под влиянием персидской теологии. [А.Донини, цит.соч., стр.216.] Уже известный нам П.дю Брейль приводит мнения других французских авторов. Клермон-Ганно: «Иудаизм – только эманация маздеизма». Белланже: «Персы не имели ни одной догмы, которую бы иудаизм не присвоил». [P.du Breuil, цит.соч., стр.238.]
П. дю Брейль считает такую точку зрения крайней, но согласен, что «иудаизм унаследовал зороастрийскую эсхатологию и апокалиптику, которые влекли за собой новые верования, столь капитальные, как бессмертие души, воскресение во плоти, посмертное воздаяние за деятельность при жизни». «Преобразование еврейской религии после пленения шло в направлении дематериализации верований и моральной спиритуализации всей религиозной мысли». [Там же, стр.241-242.] «Великие идеи зороастризма, которые мы снова находим в том же или видоизмененном виде, таковы: сверхкосмический монотеизм, делающий уступки дуализму в лице Сатаны – бессмертие души – повышение человека в ранг духовно-зрелого существа, делающего из своей свободной воли орудие преображения мира – воскресение из мертвых – ангелология и демонология – апокалиптическая эсхатология – духовный мессианизм». [Там же, стр.278.] Самым иранизированным течением в иудаизме П.дю Брейль считает ессейство [Там же, стр.281.], т.е. именно ту среду, из которой вышли Иоанн Креститель и сам Иисус.
Имея в виду уже мировое влияние зороастризма, Эд Мейер пишет о нем: «В образе Дьявола и властвующего в этом мире зла, во всей демонологии, в вере в Страшный суд над каждой душой и воскресение во плоти, во всей теории спасения его основные представления проникли в религии западного мира в смеси с иудаизмом и оказали решающее влияние на христианство и ислам». [Ed Meyer, цит.соч., т.2, стр.80-81.] Наконец, Р.Зенер признается: «Так и подмывает сказать, что все, что было жизненного в учении Заратустры, перешло в христианство через плененных евреев». [R.C.Zaehner, цит.соч., стр.171.]
Повторю в несколько расширенной формулировке: прежде, чем восхвалять и наследовать еврейскую религию, поищите, у каких арийцев евреи эту религию украли.
К какому же времени относится начало зороастрийского влияния на евреев? Обычно ссылаются на период знаменитого «вавилонского плена», начавшийся в 586 г., когда вавилонский царь Навуходоносор II окончательно разгромил Иудейское царство и его столицу Иерусалим и угнал множество евреев в Вавилон, откуда их выпустил основатель Персидского царства Кир, взявший Вавилон в 538 г. и доныне благословляемый евреями. Однако культ Яхве, как единого бога, был установлен еще в 622 г., когда в иерусалимском храме якобы нашли, а на самом деле только тогда специально составили т.н. Книгу Закона. Этим годом и следует датировать еврейский монотеизм. В древнейшей части Библии, восходящей к IX в. употребляется термин «элохим», т.е. «боги» во множественном числе, в VIII в. в качестве главного бога выдвигается Яхве, а в VII в. он окончательно подминает под себя всех. [В.И.Авдиев. История древнего Востока, стр.382, 406.] Но 622 г. – это ведь еще до вавилонского плена? Правильно, но это был не первый плен. За 100 лет до «рождения иудаизма в собственном смысле слова», как называет события 622 г. П. дю Брейль [P.du Breuil, цит.соч., стр.252.], ассирийский царь Саргон II разгромил Израильское царство и увел в плен 27 тысяч евреев, которых переселил в Мидию и Месопотамию. Тогда и начались контакты евреев с иранским миром. А как уже говорилось, в ассирийских списках богов Ассара Мазас появляется в VII в. до н.э., т.е. именно в том веке, в котором возник иудаизм. Мало того: Ктесий Книдский сообщает легенду, слышанную им при дворе Артаксеркса II, о походе ассирийского царя Нина, основателя Ниневии, на Бактрию. В этом походе якобы участвовала знаменитая Семирамида (Шаммурамат) (конец IX в. до н.э.). У римского историка Помпея Трога это подано так: «Последнюю войну Нин вел с Зороастром, царем бактрийским, который первый, как говорят, изобрел магическое искусство и усердно изучал сущность мира и движение звезд». [Е.Е.Кузьмина. В стране Кавата и Афрасиаба, стр.32,123.] Таким образом, контакты между товарищами по несчастью, пленниками из разных стран, завязались, по всей видимости, уже в недрах Ассирийской мировой деспотии.
В конце VII в. на развалинах Ассирии возникло Мидийское царство. Мидийцы – первый иранский народ, вышедший на арену мировой истории, но от них не дошло никаких упоминаний ни о Заратустре, ни о его Бога. Запомним это обстоятельство. Мидян сменили персы. Основателем персидского царства стал Кир (558-529 г. до н.э.). Сразу же следует обратить внимание на тот факт, что этот царь известен не под иранским, а под эламским именем. «Куруш» на эламском языке означает «пастух». Персидское имя Кира известно в искаженной передаче, как Аградат (может быть, Ахурадат – «дар Ахуры»). [O. von Wesendonk, цит.соч., стр.6.]
Элам был страной древней и высокой культуры, Кир стремился опереться на его традиции с целью поднятия своего престижа и для ускорения ассимиляции персов с эламитами. Эламиты, как теперь выясняется, были родственны по языку дравидам [М.М.Дьяконов. Очерк истории древнего Ирана. М., 1961, стр. 34.], теперешнему населению Южной Индии. Те «эфиопы», которые во главе с Мемноном шли на помощь Трое, были именно эламитами [O. von Wesendonk, цит.соч., стр.5.] – не зря персы потом изображали себя перед греками мстителями за Трою. Однако для дравидского мира наряду с высоким уровнем культуры, как мы уже говорили, были характерны жестокие культы, именно поэтому Равана в «Рамаяне» предстает в образе страшного людоеда. Иранскую богиню Анахиту сопоставляют с эламским божеством Наххунте [S.Wikander, цит.соч., стр.64.], и есть основания считать эту генеалогию верной: тогда понятно, от кого персы взяли дурной обычай жертвовать этой богине отрубленные головы врагов.