Больше четырех месяцев, не прекращаясь ни днем, ни ночью, шли здесь бои. Покрытые снегом сопки, гранитные скалы, в которых не выроешь окопа и не сделаешь блиндажа, и ледяные ветры такой силы, что валят с ног, — делали все, чтобы люди потеряли бодрость духа и веру в себя. Но несмотря на все это, наши бойцы выстояли. Так было и на Рыбачьем, суровом и неприветливом.
Там, где соединяются полуострова Средний и Рыбачий, есть две бухты. В одной из них сосредоточились наши корабли, и именно отсюда начали свое наступление североморцы. Здесь же, на берегу, расположились командные пункты командующего флотом, командующего Северным оборонительным районом, командующего Военно-Воздушными Силами и командира Краснознаменной бригады торпедных катеров. Бухта Пумманки расположена близко к заливу, и из нее шли в свой героический путь североморцы. Сразу же после выхода из залива начиналась пятнадцатимильная простреливаемая перекрестным огнем зона, и только пройдя ее, можно было попасть в «коридор смерти» — три мили длиной и около восьми кабельтовых шириной. Фашисты прочно запирали этот коридор на огненные ворота. А в глубине залива на берегу Девкиной заводи и находился порт Лиинахамари, важный узел обороны.
Рядом с портом находилось селение Трифонов ручей, где всегда можно было укрыться от колючих северных ветров. Здесь же проходила отличная шоссейная дорога. На берегу Девкиной заводи раскинулись всевозможные склады: топлива, боеприпасов, продовольствия и т. д. Различные склады были и на берегах других озер, и понятно, что немцы старались как можно лучше укрепить этот район. Их оборонительные сооружения выдерживали прямые попадания не только средних, но даже тяжелых снарядов. При входе в залив кораблям приходилось преодолевать трехслойную плотность огня и шестислойную в глубине залива. Для того чтобы прорваться в Лиинахамари и высадить десант, надо было провести предварительную подготовку. Самое первое — вывести из строя батареи на мысе Крестовом. Этот мыс виден издалека: его мрачные скалистые берега несли грозную опасность для кораблей. Здесь фашисты установили две батареи. Та, что побольше — четырехорудийная, 150-миллиметрового калибра, — пристроилась у самой воды, а вторая — 88-миллиметровая зенитная — в западной части на возвышенности. Гранит надежно защищал их с воздуха и с моря, и уничтожить батареи могли только десантники, да и то самые опытные.
И таких, смельчаков, отобрали. Всем сводным отрядом, состоявшим из ста девяноста пяти человек, командовал капитан И. П. Барченко-Емельянов. В него включили и восемьдесят десантников лейтенанта Виктора Леонова. И даже таких опытных бойцов, мастеров своего дела, пришлось специально готовить. На Севере не так уж трудно найти местность, похожую на ту, что была на Крестовом. Разведчики лазали по отвесным скалам, штурмовали обледенелые с крутыми склонами высоты, втаскивали друг друга на ремнях, ползали в темноте по мокрым скользким валунам, по нескольку часов лежали, вжавшись в каменную землю.
Наконец подготовка к рейду закончена. Пора действовать. Десантники на катерах под прикрытием дымовой завесы быстро, так и незамеченные врагом, сошли на берег мыса Пунайнениеми. Теперь оставалась не менее важная часть операции. Катерники стали отвлекать внимание на себя и производить ложные маневры, чтобы дать возможность десантникам глубже зайти в тыл врага. Им удалось и это — противник даже и не подозревал, какая опасность нависла над его головой.
Двое суток добирались десантники до мыса Крестового. Вернее, шли они две ночи, а днем отряд размещался так, что, если понадобилось бы, он смог бы выдержать длительную оборону. А на горизонте вспыхивали яркие вспышки — это не были сполохи северного сияния, это наша артиллерия с полуострова Средний била по гитлеровцам, занявшем оборону по гряде Муста-Тунтури. Ветер. Пурга заметает следы, но десантники упрямо шли, сгибаясь под тяжестью рюкзаков, в темноте по скользким валунам, неосторожных хватали за ноги поджидающие жертву топи, едва прикрытые снегом, каждую минуту любой из десантников мог сорваться в ущелье…