Борясь с тошнотой, Сара посмотрела незнакомцу в лицо.
Чуть за тридцать. Красивый мужчина. Даже несмотря на стиснутые зубы и вызванные болью морщинки, окружившие его рот и глаза. Короткие угольно-черные волосы. Такого же цвета брови. Прямой нос. Проницательные темно-карие глаза, которые заворожили самозваную героиню, пока она с трудом шла к пленнику на негнущихся ногах.
Стиснув зубы, Роланд смотрел, как неизвестная особа опускается возле него на колени и кладет рядом лопату.
Он слышал чьи-то шаги, когда чертов белобрысый гад вонзил в него нож, и посчитал, что это явился еще один из вампирских прислужников. Роланд собрал все оставшиеся силы и приготовился: при следующем замахе он попробует мысленно заставить ублюдка пырнуть самого себя... Но тут парень напрягся и упал, а за его спиной обнаружилась женщина в бейсбольной кепке с Багзом Банни.
Незнакомка, метра полтора ростом и весом килограммов сорок пять, схватила обрывки отброшенной рубашки и прижала к ранам Роланда. Он почувствовал, как сильно ее трясет.
Кто она такая?
Она рисковала своей жизнью, чтобы его спасти. Почему?
— Благодарю, — выдавил Роланд, страдая от усилившейся боли, которую дамочка ненамеренно ему причиняла в попытке перекрыть поток крови.
Спасительница кивнула, глядя ему в лицо вытаращенными карими глазами.
— Мне… мне надо позвонить в службу спасения, – прошептала она дрожащим голосом. – У вас есть мобильник?
— Нет.
Вампиры, заманившие его в ловушку – те, что смогли выжить, – прихватили его телефон.
Незнакомка посмотрела на бесчувственные тела нападавших.
— Может, у кого-то из них есть сотовый. Если нет, я могу сбегать домой, позвонить и вернуться через…
— Времени нет, — перебил он, ощущая быстро приближающийся рассвет. – У меня редкая болезнь, выражающаяся в острой непереносимости света.
Она нахмурилась.
— Это вроде аллергии на яркий свет?
— Да, если я не уйду отсюда до рассвета, теперешняя боль возрастет во сто крат.
Спасительница бросила взгляд на светлеющий горизонт. На ее симпатичном лице читалось беспокойство.
— Прошу, признайтесь, что шутите.
— Я не шучу.
Она заглянула ему в глаза.
— Вы серьезно?
— Совершенно. Я так ослаб, что солнце, вероятно, меня прикончит.
— Но я… то есть… я…вы… Что мне делать?
— Освободите меня.
— Как? У вас в ладонях металлические пики!
— Вытащите их из земли.
Она побледнела.
— Что?
Роланд не мог ее винить за колебания. Он и сам был не в восторге от затеи, но это все равно предпочтительнее смерти под солнцем.
— Умоляю. Я пытался сделать это сам, но не смог.
Добрая самаритянка с ужасом посмотрела на ближайшую к ней пришпиленную кисть.
— Другого выхода нет.
С трудом сглотнув, она быстро передвинулась так, чтобы ее колени оказались по обе стороны от руки узника.
Он стиснул зубы, когда помощница схватилась за колышек, уцепившись пальцами между поврежденной конечностью и горизонтальной планкой. От легкого движения пламя охватило его ладонь и прошло вверх по руке. Роланд считал, что ничем не выдал боли, пока незнакомка не извинилась.
— Простите, мне очень жаль.
Он быстро покачал головой. Даже это причиняло страдание.
— Просто тащите.
Дамочка кивнула и, набравшись храбрости и едва сдерживая рвоту, потянула.
Штырь не поддался.
Сжав губы, она сделала еще одна попытку. «Гвоздь» приподнялся на дюйм, а потом застрял.
Незадачливая спасительница в панике посмотрела на верхушки деревьев, которые уже покрылись золотым сиянием.
— Он вбит слишком глубоко!
— Не сдавайтесь, — подбадривал ее пленник, произнося слова с наигранным спокойствием. В здоровом состоянии Роланд мог бы выдержать краткое пребывание на не таком уж палящем утреннем солнце без последствий. Однако со столькими ранами, что вытягивали из него силы и кровь, текущую в голодную землю под ним, даже недолгое соприкосновение приведет к неизлечимым травмам и, скорее всего, к смерти.
Поджав ноги под себя и сидя на корточках, добровольная помощница снова потянула колышек, на этот раз используя и силу бедренных мышц.
Острая как бритва боль пронзила Роланда, когда державшее его орудие пытки медленно поднялось. Спасаемый помогал по мере сил. Его бицепсы вздувались, когда он тянул вверх, поймав пальцы благодетельницы между верхней поперечной планкой штыря и своей скользкой, покрытой ранами кожей.