Полковник представился и представил трех своих спутников.
— А теперь, сер, что мы можем для вас сделать?
Человек, похожий на жердь, скорчил гримасу, которая, по-видимому, означала улыбку. Зубы его оказались такими же голубыми, как глаза и волосы.
— У вас часто можно услышать фразу: «Я хочу видеть вашего шефа». Я этого не прошу: мне необходимо оставаться здесь. В то же время я не прошу, чтобы кого-нибудь из ваших шефов вызвали сюда ко мне: это было бы невежливо. Я согласен рассматривать вас как их представителей, говорить с вами и дать вам возможность задавать вопросы мне. Но у меня будет к вам просьба. У вас есть магнитофоны. Прошу вас распорядиться, чтобы прежде, чем я начну говорить или отвечать на ваши вопросы, сюда был доставлен магнитофон. Я хочу быть уверенным в том, что послание, которое получат ваши руководители, будет передано им точно и полно.
— Прекрасно, — смазал полковник и повернулся к пилоту. — Лейтенант, ступайте в кабину, включите рацию и передайте, чтобы нам как можно скорее доставили магнитофон. Можно на парашюте… нет, пожалуй, долго провозятся с упаковкой. Пусть пришлют на «стрекозе».
Лейтенант повернулся, готовый идти.
— Да, — сказал полковник — и пятьдесят ярдов шнура. Придется тянуть до таверны Мэнни.
Лейтенант сломя голову бросился к вертолету.
Остальные сидели, обливаясь потом, и ждали. Мэньюэл Кейси встал.
— Ждать придется с полчаса, — сказал он, — и если мы так и собираемся оставаться на солнце, кто за бутылку холодного пива? Как вы, мистер Гарвейн?
— Это ведь холодный напиток? Я немного мерзну. Если у вас найдется что-нибудь горячее…
— Кофе, он уже почти готов. Могу я принести вам одеяло?
— Благодарю вас, не надо. В нем не будет нужды.
Кейси ушел и скоро вернулся с подносом, на котором стояло с полдюжины бутылок холодного пива и чашка дымящегося кофе. Лейтенант был уже здесь. Кейси поставил поднос и начал с того, что подал чашку человеку-жерди, который, сделав глоток, сказал:
— Восхитительно.
Полковник Кейси откашлялся.
— Теперь, Мэнни, обслужи нашего друга старателя. Что касается нас, то, вообще говоря, пить во время дежурства запрещено, но в Тусоне было сто двенадцать по Фаренгейту в тени, а тут еще жарче и к тому же никакой тени. Так что, джентльмены, считайте себя в официальном увольнении на время, которое вам понадобится, чтобы выпить одну бутылку пива, или до тех пор, пока нам не доставят магнитофон. То ли, другое ли случится первым — ваше увольнение закончено.
Сначала кончилось пиво, но, допивая его, они уже видели и слышали второй вертолет. Кейси спросил человека-жердь, не желает ли тот еще кофе. Человек-жердь вежливо отказался. Кейси посмотрел на Дейда Гранта и подмигнул; старый крот ответил ему тем же, и Кейси пошел еще за бутылками, по одной на каждого из двоих штатских землян. Возвращаясь, он столкнулся с лейтенантом, который тянул шнур к таверне, и Кейси повернул назад и проводил лейтенанта до самого входа, чтобы показать ему, где розетка.
Когда Кейси вернулся, он увидел, что второй вертолет, кроме магнитофона, доставил еще четырех человек — столько, сколько в нем могло уместиться. Вместе с пилотом прилетели сержант технической службы (он уже возился с магнитофоном), а также подполковник и младший лейтенант, то ли решившие прогуляться в воздухе, то ли заинтригованные странным приказом срочно доставить по воздуху магнитофон в Черрибелл, штат Аризона. Теперь они стояли и таращились на человека-жердь, перешептываясь между собой.
Хотя слово «внимание» полковник произнес негромко, сразу же наступила мертвая тишина.
— Садитесь, пожалуйста, джентльмены. Так, чтобы был круг. Сержант, микрофону хорошо будет нас слышно, если вы поместите его в центре такого круга?
— Да, сэр. У меня уже почти все готово.
Десять человек и человекоподобное существо из космоса сели в круг, в середине которого стоял небольшой треножник с подвешенным к нему микрофоном. Люди обливались потом; человекоподобного слегка знобило. За кругом стоял, повесив голову, ослик. Постепенно пододвигаясь все ближе и ближе, но пока еще футах в пяти от круга, сгрудились полукругом все жители Черрибелла, оказавшиеся в это время дома; палатки и бензозаправочные станции были брошены.