Она молча встала и неуверенно направилась к двери
На полпути ее неожиданно охватил приступ страха «Нервы, — подумала она, — наверное, и вправду схожу с ума… Чего я так боюсь?» И словно в ответ из-за стола, где сидели речники, зазвучала песня.
Когда приплыли мы к святому Яну,
решила милая вернуться к маме.
Не бойся, золотце, ведь здесь твои друзья.
С тобой матросы и, конечно, я…
Мария повернулась на каблуках и подошла к большому столу. Ее приветствовали восторженными возгласами. Иво Беранек хотел уступить свое место и принести еще стул, но Марию уже схватил за руку молодой матрос и потянул к себе на длинную лавку. С веселым шумом все начали двигаться, чтобы освободить ей место.
— Что будет пить молодая пани?
— Ребята, спойте какую-нибудь песню о замках!
— Посмотрите на Венду, ему опять везет!
— Не верьте ему, пани, у него подружки на каждой пристани, до самого Гамбурга!
— «Знаю я чудесный замок около Йичина-а…» — затянул Венда, обняв при этом Марию за плечи. Остальные подхватили.
Мария вместе со всеми пела и раскачивалась в такт музыке. Спели несколько песен, стали рассказывать анекдоты и разные истории. Ей было хорошо, все страхи куда-то исчезли. Старший из матросов заказал на всех жареную колбасу. А потом Горчиц, который тоже был уже навеселе, признался, что в подвале у него припрятан ящик вина из Мельника.
— Тащи его сюда! — закричали все. — А то поишь нас какой-то водой!
— Только не в долг, не как в прошлый раз, — предупредил Горчиц.
— Скинемся! У кого что с собой есть — все на стол! — дал команду старший.
— «Винцо, винцо, ты бело-о…» — затянул Венда, но ему помешал Иво Беранек, который стал выбираться из-за стола.
— Куда спешишь, дружище?
Иво объяснил, что в постель, так как завтра с утра ему надо работать.
— А нам разве нет? — возмутились за столом.
— Пускай идет! А вы, пани, останетесь с нами?
Мария осталась и подтянула песенку о винце белом, потом — о рюмочке стеклянной, о Находском замке на круглой горе.
Отсутствие опасности ее словно убаюкало. В приятной и дружной компании время летело быстро. Забывшись, Мария совсем упустила из поля зрения Рафаэля, поэтому не заметила, что он не только не замедлил темпа в чередовании коньяка и пива. Оставаясь внешне спокойным, художник все больше багровел и — что тоже было недобрым признаком — бормотал что-то себе под нос.
Матрос Венда, который во время пения время от времени клал руку на плечи Марии, уже не выпускал ее из объятий. Приблизив лицо к ее волосам, он стал шептать, что здесь ему все надоело и не пойти ли им на судно. Как ни велик был соблазн хоть ненадолго избавиться от страха, преследовавшего ее, Мария отказалась:
— Это исключено. Не могу же я… — продолжить ей помешал крик и удар кулаком по столу. Все повернулись к Рафаэлю.
— Ты, сосунок! — заревел он так, что все вокруг задрожало. — У тебя еще молоко на губах не обсохло, а уже руки протягиваешь! А ты, бесстыдница! — Он перевел безумный взгляд на Марию. — Если уж решила соблазнять молокососов, то хотя бы не делай это на глазах у всех! Я болван, тысячу раз болван! И ты говоришь мне о морали! Сама бегаешь как потаскушка.
Венда попытался задержать Марию, но она неожиданно ловко перепрыгнула через его колени и побежала к выходу. Дверь за ней захлопнулась.
Все, включая Рафаэля, замолчали.
— Ты с ума сошел, Квасан?! — крикнул Горчиц, который первым пришел в себя.
— Вы чего нам портите вечер! — присоединился к нему старший из матросов. — Кто она вам, жена?
— Я ее убью, — прохрипел Рафаэль.
— Перестань! — подбежал к нему Горчиц. — Садись, сейчас принесу кофе с содовой водой. Выпьешь и пойдешь домой. Напьется, — бросил он через плечо, — а потом себя не помнит…
— Мария! — крикнул Рафаэль, но в его голосе слышна была не злоба, а скорее тоска. — Мария!
Нетвердой походкой он направился к выходу, налетел на косяк и едва не упал. В последний момент ему удалось ухватиться за ручку, дверь распахнулась, и Рафаэль вывалился наружу.
— Сумасшедший горбач, — проворчал Горчиц и пошел закрывать за ним дверь.
— «Меня милка разлюбила», — запел Венда, остальные весело подхватили.
Мария выбежала наружу, но не пошла к замку, а прижалась к стене сарая, примыкавшего к ресторану, и стала ждать. Вскоре раскрылась дверь, и в пучке света появилась качающаяся фигура Рафаэля. Он упал на колени, но сразу же поднялся, перебежал через дорогу и полез вверх по насыпи. Мария скорее слышала, чем видела, как он часто падает, потом его тень мелькнула около железнодорожных путей. Дальше за него неуверенным, но упорным продвижением вперед проследить было невозможно. «Мария!» — донеслось до нее уже издалека.