— Пан барон, подождите же, умоляю вас... — только возле самой кареты он ухватил его за полу, но кучер нагнулся с козел и взмахнул кнутом. У Красла перед глазами засверкали искры, материя в руках затрещала. Через секунду кареты с Риссигом уже не было.
— Что тут творится? — послышался любопытный голос бабки из соседнего дома.
— Ничего. Кажется, ничего... — с усилием произнес учитель, ощупывая голову. Альбина промывала рану Голана.
— Да ладно, ничего нет... — улыбался Ярек. — Пуля пробила мякоть руки и застряла где-то в балке. Как в тот раз...
— Как в тот раз! — повторил Красл и посмотрел на полу баронского сюртука, которую он оторвал вместе с карманом. В кармане... золотились локоны светлых волос! Одолевая растерянность, Красл потянул волосы из кармана. Это был парик!
— Теперь надо уходить! — сказал решительно учитель. — С минуты на минуту сюда явятся жандармы!
XII. ТАЙНИК
1
Вот, значит, кто такой был Вальтер! Не зря Бреттшнайдериха говорила, что он непохож на графиню. «...Повыше ростом, вот как пан барон...» Естественно, раз это он и был! Как же вдова не узнала его? Наверное, потому, что дело было в сумерках, а барон говорил с иностранным акцентом. А потом сделал так, чтобы подозрение пало на графиню. Да, похоже, что барон лично и всерьез занимался поисками Золотого Будды, поскольку слуги его оказались такими бездарными. Ведь и раньше, когда агенты не устраивали его, он брал дело в собственные руки: переодетый, он ходил среди рабочего люда, как король в сказке, только наоборот, он вредил народу. Что же Риссиг теперь предпримет?
Беспокойные мысли не оставляли Красла все время, пока он отсиживался в укрытии в горах. Это была землянка, замаскированная кустарником, недоступная с трех сторон. Здесь и прежде скрывался Голан после побега. Теперь его, раненного, уложили на дощатую кровать. Альбина ухаживала за женихом. Шойе отправился в Либерец. Там у него был знакомый врач, разделявший идеи социал-демократов, может быть, удастся уговорить его посетить больного. Голан крепко заснул. Здорово вымотала его, видно, потеря крови.
Шойе вернулся ночью. Врача он не застал, поручил переговоры с ним товарищам, зато принес бинты, воду и еду. Теперь можно отсиживаться. Может, и Яреку полегчает.
— Да ничего ему не будет!.. — сказал Шойе. — Коли за ним такая красотка ухаживает, — он улыбнулся Альбине. Она только вздохнула. С тех пор как умер отец, ее преследовали несчастья. Она отказалась от ужина, хотя Шойе принес сыр и свежий хлеб. Красл чувствовал, что еще не наелся. За этот день он практически ел в первый раз и без труда проглотил бы весь каравай. Но еду надо экономить.
— Пошли-ка по ягоды! Я такое место знаю!.. — сказал Шойе и вывел Красла наружу.
— Ягод мы, конечно, не найдем — темно, — сказал Шойе. — Я хотел показать вам совсем другое! — Он махнул рукой в сторону Свагова. На горизонте алело зарево.
— Пожар? — ненужно спросил Красл.
— Горит дом Павлаты. Надо пойти туда, вы один им можете показаться! Надо выяснить хотя бы, кто поджег дом.
— Все ясно! — сказал Красл и почти бегом пустился в Свагов.
2
Когда он подошел к пожарищу, огонь уже погасили, вокруг никого не было. Ночь была мрачная, над самой землей клубились тучи, стоял промозглый холод. В такую погоду случайность пожара маловероятна.
— Занялось как солома... — сказала всеведущая бабка. — Будто керосином полили! Но с фабрики тут же прибежали жандармы. Вот уж мы обрадовались! Ведь дом горел как свеча, и сын боялся, что к нам перекинется. Он тоже хотел тушить, но Пальме никого к огню не подпускал.
— Всем, значит, Пальме распоряжался?
— Ага. Очень они старались! Горелые головешки уносили на фабрику или разбивали тут же, чтобы ни искры не осталось. А уж пожар был такой, какого никто и не помнит! Скорее всего вспыхнули в лавке бутылки с керосином...
— Возможно... — равнодушно согласился Красл. — Благодарю вас, пани. Хочу проститься с вами, еду домой...
Без всякой надежды что-то найти или узнать Красл прошелся по пожарищу. Мокрый пепел прилипал к подметкам. От дома ничего не осталось, его буквально сровняли с землей. Что не сгорело, унесли. Вот он — следующий ход Риссига! Раз не помогли убийство и отравление — пусть пожар уничтожит то, что Павлата так старательно спрятал! А на всякий случай, наверное, еще и землю вскопают, благо есть предлог — фундамент для нового дома надо же подготовить! Если и при этом не обнаружат таинственные записи под названием «Золотой Будда», пан барон наконец успокоится. Учитель присел в саду под яблоней с обгорелыми ветвями. Огонь дошел даже сюда. Рядом стоял чудом уцелевший пчелиный улей. Красл машинально закурил, хотя не был заядлым курильщиком. Просто ему стало не по себе от близости пчел. Правда, ночью, надо думать, пчелы спят. Доктор Х. из Праги не слишком-то удачное название придумал для своих рабочих кооперативов. Слово «Улей» напоминало обо всякой насекомой нечисти. А рабочие все-таки люди... Что, собственно, связывало Павлату с доктором Х., таким образцовым патриотом? Улей? Внезапно Красл вскочил, словно готовясь бежать от целого роя пчел. Ведь улей-то он не осмотрел, когда три дня назад обыскивал сад. Побоялся пчел!..