— Коста Даргов? Ошивался где-то здесь? В Драгалевцах? Откуда вы знаете?
— А мне корчмарь сказал, бай[1] Мито. Я заскакивал к нему около четырех. Когда он мне ненароком сболтнул про Даргова, я забеспокоился. Не для того он потащился на окраину Софии, чтобы подышать свежим воздухом. Знаю я Косту...
— И я его достаточно знаю. Даргов из тех простофиль, которые всю жизнь носят огромные ветвистые рога. Таких описал еще Достоевский... — Он махнул рукой. — Достоевский!.. И не спрашивайте меня, кто такой Достоевский... Это вам не участковый милиционер. Чего беспокоиться, Жилков? Какое нам дело, где теперь находится муж Бебы. Заурядный подлец и подхалим. К тому же и он у меня на крепком крючке, никому слова не пикнет... Ладно, покончим с этим. Есть еще поручение. Когда придет Паликаров, скажите ему от моего имени, чтобы он вычеркнул Лени, новую девушку, из своего списка. Отныне эта золотая рыбка будет плавать в моих водах.
Жилков ухмыльнулся и сказал с завистью:
— Хватка у вас по этой части орлиная. Своего не упустите нипочем.
— Скоро придут гости, — оборвал эти излияния Георгий Даракчиев. — Ступайте на кухню. Я там приготовил разной дребедени — вымойте руки, нарежьте все, разложите по тарелкам. И, ради бога, режьте хлеб тонкими кусочками, не кромсайте ломтей как в деревне.
2
Когда звонок известил о приходе нового гостя, Даракчиев сошел по ступенькам веранды и зашагал к воротам, где стоял потрепанный человечек в летах. Он казался олицетворением серости — потертый костюм, галстук, застиранная рубашка, пыльная обувь, усталое лицо. Человек тревожно озирался, как будто раздумывая, не вернуться ли ему обратно.
— Входите, товарищ Средков. Входите. Для друзей двери всегда открыты.
Гость пошел за Даракчиевым. Войдя в гостиную, он оторопел: такую пышность и великолепие он видел только в кино во дворцах миллионеров.
— Товарищ Даракчиев, зачем вы пригласили меня сюда? — глухо спросил гость.
— Вы приглашены на маленький коктейль-парти.
— Что? — оторопел Средков. — Какой коктейль?
— Кок-тейль-пар-ти, — отчеканил Даракчиев. — Приятная встреча с близкими друзьями. Закусим, опрокинем по рюмочке, поболтаем...
— При чем здесь я? Мы с вами знакомы без году неделя, а приятелей ваших я не знаю вообще.
— Не беспокойтесь, Средков. Они все, гм, хорошие мальчики... и девочки. Они вас примут как отца родного, на руках будут носить, обещаю вам.
Опять воцарилась тишина. Атанас Средков, сгорбившись, сидел в кресле. Даракчиев смотрел на него с улыбкой.
— В таком случае мне лучше уйти, — произнес наконец гость. — Не нужны мне ни ваши приятели, ни ваши коктейли. — Он встал.
Георгий Даракчиев не шевельнулся. Только его брови поднялись вверх двумя ироническими дугами.
— Сядьте, Средков. Лучше сидеть в старинном кресле, чем в тюрьме, даже и старинной. Поэтому сядьте. — Средков стоял. — Не верите мне? Напрасно. Допустим, без веселья вы обойдетесь. А без сказки?
— Рассказывайте сказки детям, а я ухожу, — устало сказал Средков, однако продолжал стоять.
— Есть сказка, которую я могу рассказать пока что, — он подчеркнул это «пока что», — только вам. Сказка под названием «Таможенник, нуждающийся в деньгах». — Гость медленно сел. — Жил-был один таможенник по фамилии Средков. Он исправно нес свою службу, ждал пенсию, получал свои сто левов в месяц. Всем он был доволен, кроме одного: денег вечно ему не хватало. И вот однажды — это произошло ровно восемнадцать дней тому назад — наш таможенник Средков не устоял против соблазна. За круглую сумму в пятьсот левов он закрыл один свой глаз и позволил некоему иностранцу пронести чемодан без досмотра... А нужно, ох, как нужно было взглянуть на содержимое. Более того, он закрыл и другой глаз, после чего состряпал вполне приличный документ, которым и благословил контрабанду.
— Вы можете это доказать? — задыхаясь, спросил Средков.
— Могу, я все могу. Между прочим, могу также угадать, что ваши любимые сказки — восточные. Особенно те, где речь идет о страшных ядах... Надеюсь, вы меня поняли? Но, может быть, вам нужны доказательства? Есть магнитофонная запись вашего разговора с этим иностранцем, есть фотокопия выданного вами документа...
— Я вынужден был пойти на это, — выдавил из себя Средков. — Деньги нужны были мне для...
— Как жаль, что судьи не страдают излишней сентиментальностью. Они докажут вам просто и ясно, что вы преступник, нарушивший уголовный кодекс.
— А если я достану и верну вам эти деньги, вы согласитесь?..