— Да, к сожалению, Малыш, — сокрушенно вздохнул круглоголовый. — Со всеми бумагами.
— Но, Толстяк, он же нам нужен! — пропищал тощий.
— Вот именно. Что нам делать?
— Ты медленно взрослеешь, — констатировал Малыш, досадливо поморщившись.
— Не буду отрицать, но что делать?
Теперь уже Малыш забыл о присутствии дамы и выругался.
— Где ты оставил свой проклятый портфель?
— А где же я мог его оставить? Дома, конечно.
— Дома! — Малыш потерял терпение. — Тогда заедем за ним. Нам нельзя появляться без портфеля. Без него мы пропадем.
Он уже повернул и помчался по улице.
Джейн сидела в углу. На ее лице было написано отвращение.
— Я не понимаю, какую связь имеет портфель с вашим извинением перед отцом, — тихо спросила она.
— Конечно, никакой, — признался Толстяк. — Но речь идет не только об этом деле. Если мы явимся без важных документов, то… как вы думаете? Мисс Шмидт, разве вы не знаете мистера Бертона?
— Нет, конечно, — заверил его Малыш. — Поверь мне, Толстяк, она действительно его не знает. Он хороший шеф, но до смерти ненавидит беспорядок.
— Он вышвырнет нас на улицу.
— Наверняка, — подтвердил тощий. — А такое место, как у него, мы нигде не найдем.
— Тогда мы дураки.
— Это истинно, как «аминь» в молитве.
Когда они выехали за черту города, Эдгар заволновался.
— Далеко еще ехать? — недоверчиво спросил он.
— Скоро будем на месте, — пробубнил Толстяк. — Там есть одно местечко, уединенное, но очень красивое.
— Идиллическое, — добавил Малыш. — Попытаюсь выжать из машины все возможное. В этом месте автомобили буксуют. Лучше всего здесь ехать на танке.
Толстяк протянул руку:
— Видишь кедровую рощу? Недалеко, позади нее.
Эдгар откашлялся.
— Я никогда не замечал там никакого строения, — сухо заявил он.
— Неудивительно. — Толстяк кивнул. — Дом новенький, как с иголочки.
— Вчера его еще не было, так что ли? — спросил Эдгар.
— Ну как же, — пискнул тощий. — Ты только не видел. Он находится на два метра под землей. Это, так сказать, пансионат для таких гангстеров, как ты.
— Плохи дела, — сказал Эдгар. — Кажется, у тебя сдают нервы. Чересчур раздражительные люди мне противны.
Машина остановилась.
Толстяк повернулся назад.
— Мисс Шмидт, если мы вежливо попросим этого господина высадиться, вы должны нас правильно понять. Он — преступник и заклятый враг фирмы.
Эдгар неподвижно сидел в углу, скрестив перед грудью руки.
— Может, дашь ему понюхать из пушки? — прошепелявил Малыш. — Некоторым такое лекарство помогает.
Не успел Толстяк залезть рукой под пиджак, как Эдгар ударил его. Его правый кулак попал шароголовому чуть позади виска. Другой человек на его месте рухнул бы на колени, но Толстяк — нет. Он инстинктивно метнулся в сторону, опоздав на долю секунды, и закрыл лицо обеими руками.
Тощий размахнулся правой. Эдгар увернулся от удара, схватил Малыша сзади за запястье, обхватил левым предплечьем его шею и потащил к себе через сиденье. Толстяк, потерявший мишень для стрельбы, отвернулся. Держа правой рукой пистолет, левой он схватил тощего, чтобы оттащить его от Эдгара, но тощий, остановленный двумя мощными ударами, барахтаясь, мешал ему это сделать и так сильно ударил его в грудь, что Толстяку пришлось искать опору, в противном случае он бы свалился. Пистолет с грохотом упал на пол.
Тем временем до пьяного насилу дошло, что происходит. Он яростно ткнул в широкую спину, маячившую прямо перед ним. Правда, в его ударе отсутствовал размах, так как было слишком тесно, но после второго удара Эдгар почувствовал, как у него подгибаются колени. Он перетащил тощего через спинку сиденья и правым локтем врезал пьяному в переносицу. Тот вскрикнул, упал боком на сиденье и закрыл лицо руками. Из носа потекла кровь.
Толстяк, которому нужно было место, чтобы наклониться за пистолетом, рванул тощего в сторону, но тощий, стремящийся встать на ноги, вцепился обеими руками в спинку сиденья. Короткий сильный хук, которым Эдгар угостил его в челюсть, решил и эту проблему. Малыш обмяк и позволил Толстяку утащить себя на сиденье.
Эдгар пристально смотрел на Толстяка, Толстяк — на него. Между обоими, как стена, высилась спинка сиденья. «Если он наклонится, — размышлял Эдгар, — я его выведу из строя». Толстяк не наклонился. Он думал: «Ты только и ждешь, пока я сделаю глупость, но я не такой дурак. Как только включится в игру Малыш, мы посмотрим кто кого. Обморок не может длиться вечность. А пушка пусть пока полежит».
На заднем сиденье закопошился пьяный. «Когда боль пройдет, он в меня вцепится, — думал Эдгар. — И тогда все кончено. Время работает на Малыша, Толстяка и пьяницу. Что-то должно произойти».
И произошло. Джейн сняла туфли и по очереди швырнула их в Толстяка. Броски были неприцельными, но Толстяк невольно поднял к лицу руки, и этого оказалось достаточно. Через секунду он уже сидел на полу и стонал. Эдгар перегнулся через спинку сидения и ударил снова. Стон прекратился.
Двоих избитых до потери чувств он выволок из автомобиля. Пьяный, очевидно, уже забыл, что хотел поговорить со Шмидтом. Он предпочел выйти и остаться со своими дружками на траве.
Джейн перелезла через спинку сиденья к рулю, Уиллинг тоже пересел вперед. Автомобиль тронулся с места и круто развернулся.
Вскоре Джейн обнаружила, что ее трясет.
Когда она заговорила, ее голос прерывался. Тут Эдгар заметил, что она дрожит всем телом, и успокаивающе сказал:
— Дело в том, что дорога немного ухабистая. Позвольте я сменю вас у руля.
Они поменялись местами.
За километр до Ивергрина Джейн спросила, как долго могла продолжаться драка, Эдгар рассмеялся:
— Я почему-то не захватил с собой секундомер, но, по-моему, прошло около двадцати секунд, пока вам пришла в голову идея снять туфли. Очень неплохо для начала. Все остальное оказалось делом техники.
Она пытливо взглянула на него. Зачем он заступился за нее, если теперь над ней смеется? Что случилось бы, если б Уиллинг не позаботился о ней? Хотя Малыш и Толстяк весьма и весьма несимпатичны — в их присутствии Джейн чувствовала бы себя увереннее со своим пьяным поклонником.
Эдгар задумчиво улыбнулся:
— В любом случае, с вашей стороны довольно мило, что вы так деятельно мне помогли.
— Я только боялась, что он поднимет пистолет и прострелит мою машину. — Джейн не скрывала досаду на него.
— Это избитый трюк, — сказал Эдгар с видом знатока, но несколько иронично, — но выглядит всегда очень эффектно.
Когда она замолчала, он повернулся к ней, чтобы заглянуть в ее светлые глаза.
Машина съехала на обочину и теперь катилась по газону. Эдгар держал ее под контролем.
— Что вас интересует в человеке, когда вы впервые встречаете его? — спросил он.
Джейн смотрела перед собой.
— Глаза и руки.
Тут взгляд Эдгара, упал на руль, на свои руки. Он заметил, что ногти не очень чистые. Машина наконец выехала на бетон. Монотонно гудел мотор. Дорога стелилась под колеса.
«Она дочь миллионера, — думал он. — Какой я дурак, что ввязался в эту историю!»
Однако, когда они прибыли на место и он уловил тонкий аромат ее волос, он признался себе, что ради этой девушки сделал бы еще больше.
Джейн попросила остановить автомобиль на просторном дворе. Лифт поднял ее наверх. Она вышла и сразу столкнулась с Бертоном.
— Я случайно оказался у окна, — объяснил он, — и увидел как вы подъезжали и с кем. Если я расскажу вашему отцу, он будет в восторге. — Заметив, как ее лицо помрачнело, он быстро добавил. — Я не хотел обидеть вас, но я был бы плохим менеджером, если бы не заметил этого.
Бертон посмотрел ей вслед, но лишь теперь убедился, что идея с Уиллингом — самая великолепная в его жизни.
Эдгар отправился к Биг Бой Билли. По дороге он размышлял о происшедшем, тщетно пытаясь соединить разрозненные детали в одно целое.
Джейн долго стояла перед зеркалом, внимательно рассматривала свое лицо и спрашивала себя: действительно ли Уиллинг собирался к Бертону? Верны ли слухи, что менеджер хотел его купить? Нет, решила она, если бы он собирался к Бертону, то теперь пошел бы к нему. Разве не так?