Он повернулся к Бантору.
— Отпусти Калдора, — приказал он, затем снова повернулся к Никару. — А теперь иди. Забирай свое золото и молись всем богам, чтобы я больше никогда в жизни не видел твоего сына.
Бантор не пошевелился. Никто не шевелился. Никто не произносил ни звука. Тянулись минуты. Даже Никар застыл на месте, пока тишину не прорезал голос Калдора:
— Да, папа, да! Забери меня домой. Пусть варвар уезжает! Пусть уезжает!
Гат опустил руку на рукоятку меча.
— Клянусь Мардуком, я отправлюсь с тобой! Я не стану сражаться за трусов, которые наносят женщине удар в спину. Но вначале я разберусь с этим маленьким куском дерьма.
Он выдернул меч из ножен и шагнул к Калдору. Эсккар преградил ему путь.
— Нет. Убери меч.
— Я тоже поеду с тобой, — заговорил Бантор, сделал шаг в сторону и пнул Калдора в спину. — И поедут все мужчины, которые хотят сражаться.
К ним присоединился Сисутрос, и его голос звучал громче других.
— Мы все уедем! Нам не нужен Орак. Мы можем построить свою деревню на западе, и нашим вождем будет Эсккар. Лучше построить свою деревню и сражаться за самих себя, чем за трусов и убийц.
Одобрительные крики звучали все громче и громче, эхом отражались от стен двора и поднимались к небу. Мечи сверкали в свете факелов. Солдаты выкрикивали имя Эсккара или Треллы, некоторые добавляли: “Смерть Калдору!”
За пределами двора крики подхватили другие люди. Они прислушивались к происходящему на краю сада, кто-то пристроился на стене, чтобы все видеть и слышать. Но крики, доносившиеся со двора, повторяли и те, кто оставался на улице, хотя и не понимали до конца, что произошло.
Эсккар оставался стоять на месте. Он едва ли мог поверить в то, что слышал. Он никогда не видел такого выражения преданности. Ни одного вождя племени, ни одного правителя деревни никогда не приветствовали таким образом. Прямо сейчас эти люди были готовы последовать за ним куда угодно, делать все, что он скажет. Он может сам возглавить переселение. У него почти четыреста воинов, и они способны отправиться, куда пожелают, и брать то, что захотят. Это власть, и он внезапно это понял. У него есть реальная власть, а не та, которую можно купить за золото. И он понял кое-что еще: теперь Ораком правит он. Солдаты и жители деревни дали ему власть.
Над другими голосами поднялся еще один. Говоривший очень старался перекричать шум. Корио вырвался от сдерживавшего его стражника. Главный строитель высоко поднял руки, показывая таким образом, что хочет выступить. Эсккар громко закричал, требуя тишины.
Потребовалось немало времени, чтобы люди успокоились и можно было услышать слова Корио:
— Солдаты! Жители деревни! Послушайте, умоляю вас! Эсккар не должен уезжать. Вы не должны уезжать! Вам не нужно уезжать! По обычаям Орака Калдору выносится приговор. Он должен быть приговорен к смерти, независимо от желания Эсккара. За его гнусные дела, за попытку убийства свободной женщины он заслуживает смертной казни. Не так ли, достопочтенные господа?
Корио резко повернулся к главам других Семей, которые все еще жались друг к другу. На их лицах был написан страх.
— Разве не так? — прокричал Корио в полную силу своего голоса. В этот крик он вложил всю свою ярость и страх. — Отвечайте мне!
Ребба шагнул вперед, у него нервно бегали глаза.
— Смерть Калдору! — сказал он, и его слова повторил Декка, потом Нестор. — Смерть Калдору!
Оставался только Никар, который сверху вниз смотрел на сына, пока Корио не взял его за плечо. Главный строитель сильно потряс его и заставил поднять голову. Никар тупо уставился на Корио, словно не узнавал его.
— Смерть Калдору, — сказал Никар так тихо, что его едва ли можно было услышать.
Двор словно взорвался. В отсветах факелов мелькали мечи, и все снова и снова выкрикивали слова “Смерть Калдору!”.
И опять Корио поднял руки, призывая к тишине.
— Все согласились. Отведите его на рыночную площадь и забейте камнями. Забирайте их всех. Проведите их по улицам и объявляйте всем о том, в чем они обвиняются. Пусть госпожа Трелла будет отомщена. Пусть их забивают камнями женщины.
Оглушительный крик вырвался из глоток собравшихся.
— Подождите! Дайте мне сказать! — слова Эсккара остановили солдат, которые уже собирались уходить. — Вы хотите, чтобы я остался и сражался с варварами?