— Я не знаю, чего ты хочешь от меня, Ксанни. Мы сейчас на перепутье. Что могло бы доказать тебе, что я действительно хочу быть здесь?
— Пойдем со мной. — Она поднимает руку, когда я сразу же начинаю говорить «нет». — На месяц. Ты и я. Поездка, которой у нас никогда не было, но теперь появилась возможность.
— Я даже не знаю.
— Две недели, — не отстает она. Я чувствую себя ужасно из-за того, что не хочу ехать. По крайней мере, не без Леона.
— Ты просто бросишь Леона? — Я указываю себе за спину, зная, что он где-то прячется.
— Он вон там. — Ксанни указывает в другом направлении. — И что это вообще значит?
— Ты знаешь, что это значит.
— Понятия не имею. — Она придает своему лицу максимально скучающее выражение. Я на это не куплюсь. Возможно, я не умею читать людей, и, может, немного доверчивая и наивная, как она думает, но я могу читать ее.
Вот почему я отступаю от сестры на шаг. Возможно, у нее было обиженное выражение лица, но мы обе знаем, что она сама думала о том, чтобы похитить меня. Это безумная идея, которая может причинить ей боль. Леон пришел бы за мной и не остановился бы, пока не нашел меня. Не думаю, что он причинил бы ей боль из любви ко мне, но что-то могло пойти не так. В конечном итоге она могла даже причинить боль ему, и тогда мне пришлось бы причинить боль ей, потому что она спровоцировала это. Нет, я бы хотела выбрать вариант «никто не пострадает».
— Я не хочу рисковать, выходя за ворота своего дома, когда этот псих все еще охотится за нами. Я знаю, ты сказала, что он нас не найдет, но я не могу быть на сто процентов уверена. Я бы с удовольствием провела с тобой время на пляже.
— Значит, если бы он исчез из поля зрения, ты бы ушла?
— Ах, да. — Я киваю.
— Без Леона?
— Нет.
— А-а-а-а! — она вскидывает руки в воздух.
— Я знаю, кто такой Леон, Ксанни. Что он живет в серой зоне жизни. Так же, как и ты, — указываю я. Она не ангел, поэтому не уверена, почему так осуждает. — Я даже думаю, что если бы я спросила его, можем ли мы уехать отсюда и жить на этом пляже, он бы согласился. Потому что он любит меня и все мои странные причуды. Ты сама это сказала. Он красив и богат. Он мог бы заполучить кого угодно, но он хочет меня. Он одержим мной! — Теперь я вскидываю руки вверх.
— Я не собираюсь спорить об этом с тобой.
Я качаю головой. Она — нет.
— Это тебе нужно принять здесь какие-то решения. А потом мы все начнем с чистого листа.
Она кивает, но, клянусь, я вижу, что ее мозг все еще работает.
— Ксанни, еще кое-что.
— Что?
— Не пытайся накачать меня наркотиками или сделать что-то, что вырубит меня.
Ее губы поджимаются, и она не пытается это отрицать.
— Я могла забеременеть. — Я шепчу так, чтобы только она могла это услышать. Ее рот приоткрывается. — Это всегда было моей мечтой, Ксанни. Те книги, которые я прочитала, показали мне, какой может быть любовь. Я хотела найти свою настоящую любовь. Любовь настолько огромную, что он сделал бы все, чтобы заполучить меня и сохранить нашу семью в безопасности.
— Безусловная любовь. Совсем не такая, как у наших родителей, — шепчет Ксанни. Не уверена, говорит ли она сама с собой или с нами обеими.
— И я отвечу моему Леону безусловной любовью, — даю слово, прежде чем направиться обратно в дом. Ксанни нужно немного покопаться в своей душе, не думая обо мне.
Когда вхожу в комнату, я вижу, что Леон расхаживает взад-вперед. Он останавливается в ту же секунду, как я переступаю порог.
— Ты остаешься?
Я подбегаю к нему и бросаюсь в его объятия. Он ловит меня.
— Да, но не веди себя так, будто ты позволил бы мне уйти, даже если бы я захотела.
— Я хочу, чтобы ты хотела быть здесь.
— Я тоже хочу, больше всего на свете. — Я прижимаюсь губами к его губам. — К тому же мне еще нужно завершить сделку, — поддразниваю я.
— Она одумается. — Леон видит меня насквозь, когда я пытаюсь притвориться, что со мной все в порядке.
— Я хочу, чтобы она осталась. — Слезы наполняют мои глаза.
— Она должна сделать сама свой выбор. — Он проводит тыльной стороной ладони по моей щеке. — Я уже выбрал тебя; теперь она должна сделать то же самое. — Он наклоняется ближе и касается своими губами моих. — И она сделает это, потому что ты, малышка, неотразима.
Когда он целует меня, мои заботы тают, и я теряюсь в Леоне, во всем нем — темном и светлом, сером, во всей его полноте, в мужчине, которого я люблю.
Глава 21
Леон