— Это звучит, как правда.
— Меня смущает только пожар. Вы могли погибнуть в нем.
— Если только поджигатель не знал, что меня нет в комнате, - озвучиваю мысль, которая только что приходит в мою не особенно догадливую голову. – И покушение было не на меня.
— Разумно, - пожимает плечами дракон. – Тогда я бы поставил на то, что Совет прибудет. Крысы предпочитают действовать в темноте, когда никто не видит. Так что не удивлюсь, если каждый из этой своры принесет мне свою верность.
— Устроим им Красную свадьбу, будут знать, - и я не так чтобы шучу. Нет, во мне нет кровожадности, но если на моего мужа только посмотрят косо – молчать я точно не стану.
Кровожадности нет. Ни капли.
Есть четкое понимание: своих я не отдам.
— Красная свадьба? – не понимает Анвиль.
— Да так, слышала одну историю, там все очень плохо закончилось. Для гостей, - мрачно улыбаюсь я.
И сейчас, в темноте ночи, мне вдруг становится страшно от одной мысли о том, что Магистр может устроить нам с Анвилем вою «красную свадьбу». А я даже знать не буду, где может быть подвох, чтобы подстелить соломки.
Глава тридцать восьмая
Глава тридцать восьмая
Я стою перед ростовым зеркалом и поворачиваюсь то так, то эдак. Хотела ли я когда-нибудь красивое свадебное платье? Что за вопрос? Наверное, каждая девочка о подобном мечтает. Хочет в самый главный день своей жизни быть самой красивой и желанной для своего мужчины. И не важно, что «самый главный день» для некоторых вполне может повторяться. И даже не раз.
У меня свадьба впервые. И это очень волнительно. Несмотря на бессонную ночь, у бодра и на таком нервяке, что едва могу на место стоять. Все время хочется двигаться. Хотя бы от стены к стене в комнате.
На мне красное атласное платье с высоким воротником, по краю которого бежит золотая нить, богато отделанный серебром пояс. Он довольно тяжелый, но на бедрах лежит удобно, нисколько не сковывает движения. Волосы распущены и в них вплетены золотые же нити с каплями рубинов. Поверху – легкий, усыпанный крупным жемчугом, венец. То же сочетание из жемчуга и искусного золотого шитья покрывают мягкие сапожки. А еще золотой обруч на голове, с которого, на обезображенную часть моего лица, свисают тонкие паутины нитей.
Как шучу про себя – чтобы не распугать гостей.
Никакой вульгарщины, никакой откровенности в виде вываливающейся из декольте груди. А грудь у меня, кстати, очень неплохая. И не скажешь, что рожала.
Это не новое платье на заказ, но переделка старого настолько чудесная, что я даю себе зарок обязательно при случаи лично поблагодарить каждую швею. Даже не представляю, чего им стоило сделать все это в такие короткие сроки. Честно говоря, я даже смирилась, что под венец придется идти в чем-то невзрачном и сером, по принципу «лишь бы не голой». Но все равно уверена, что такой мой выбор многими гостями будет воспринят как проявление слабости - мол, что ты за королева такая, раз даже замуж - в обносках?
Мысленно пожимаю плечами и разглаживаю невидимые складки на юбке. Плевать, мы договорились не метать бисер перед свиньями – и делать этого не будем. Разве что у нас припасено одно иноземное чудо, которое доставили в замок только вчера. Надеюсь, при виде его рты откроются если не у всех, то у подавляющего большинства.
Снаружи раздаются звуки труб.
Начинается.
Вообще, по местным традициям, жених и невеста обязаны прибыть в место венчания порознь, из разных мест. В нашем случае, мы просто сделаем вид, что традиция соблюдена.
— Ваше Величество, вы очень красивая, - говорят девушки за моей спиной. Они, бедняжки работали надо мной последних часа три.
Улыбаюсь им в зеркало. А я ведь и правда выгляжу счастливой. Да и чувствую себя так же. Да, у нас все через задницу – странное предложение, странное согласие, странные приготовления и вообще все странное. Но после всех ужасных событий последних дней я еще больше уверена в своем выборе. Хоть вдобавок уверена так же и в том, что легко не будет. Анвиль тоже это понимает. Возможно, даже больше чем я.
Звуки труб за окнами складываются в непрерывный тягучий перелив, к которого присоединяются барабаны. Это значит, что жених уже на подходе. Строго говоря, он выбрался за стены замка, немного там погулял – и вот теперь делает вид, что едет ко мне из тридевятого царства. Ерунда, а традиция соблюдена.