— Если Лаэрт и занимался с ней, то я ничего об этом не знаю. - Вот, самый нейтральный и почти честный ответ. Не хочу пудрить ему мозги. – К тому же Амелия была совсем маленькая.
— Я сам впервые обратился лет в восемь, - уже немного расслабленно усмехается Анвиль. – Боялся, что не смогу удержать себя под контролем и наделаю дел.
— Почему?
— Мой дед к исходу лет выжил из ума и однажды не смог вернуться в человеческий облик. Но прежде чем его остановили, успел сжечь несколько деревень.
— Остановили? - Чую, что за этим словом кроется история, которую Шаары точно не рассказывают на семейных ужинах.
— Убили, - спокойно говорит дракон, подтверждая мои догадки. - Мои же родственники.
— Прости, я не знала.
Или знала?
— Я надеялся, что если смогу подавить в себя драконье начало, то постепенно оно сойдет на нет, я останусь обычным человеком и точно не стану причиной сотен невинных смертей.
— Не получилось?
Анвиль вздергивает бровь в самом невозможно ироничном жесте и это так гипнотически на меня действует, что я не сразу соображаю, что именно его забавляет.
— Прости, - чувствую, что краснею еще больше, и на всякий случай подтягиваю к лицу кончики теплой шали. Хоть это точно не скроет ни мои красные от стыда щеки, ни мой глупый вопрос. Ни… мое безобразие.
— Обращение произошло само собой, я даже не понял, что сделал. - Анвиль, наконец, отворачивается от меня, закладывает руки за спину и смотрит в окно. Даже не щурится в ярких солнечных лучах. - В тот день я сильно устал и торопился домой, хотел успеть до бури, чтобы не встречать ее в чистом поле. Я тогда страшно боялся грозы и страшно этого стыдился. Помню, как скачу, как ветер бьет в лицо, как в воздухе уже пахнет приближающемся дождем… А потом, вдруг, уже лечу, а моя лошадь в одиночестве мчится совсем в другую сторону – перепугалась, что ее хозяин немного изменился.
По его губам скользит умиротворенная улыбка человека, который с теплом вспоминает прошлое. Мне тоже хочется рассказать ему, как в детстве я «оседлала» велосипед, но почему-то очень-очень долго не могла удерживать равновесие. Все говорили, что да день научусь и буду гонять, как ветер, но прошел день, другой, неделя - а я все так же не могла толком на нем ездить. Набила учу синяков, расцарапала колени, но «колесный конь» все никак не хотел поддаваться. А потом, однажды, к нам приехала бабушка, ей стало плохо и пока старшие ждали скорую, мама отправила меня в магазин за минералкой. «Только очень быстро, Мариночка!» - попросила чуть не в слезах. Я выскочила на улицу, схватила велосипед… и поняла, что еду, только когда до аптеки было уже рукой подать. С бабушкой, слава богу, все обошлось, но то ощущение полета (пусть и по земле) я до сих пор вспоминаю с довольной улыбкой.
Жаль, что я не могу рассказать об этом дракону.
— А потом? Ты перестал бояться?
— Да, я понял, что легко могу себя контролировать. И Амелия сможет. Я чувствую в ней силу дракона.
— Возможно, она еще слишком мала для этого, - озвучиваю, как мне кажется, самую подходящую причину, почему малышка еще «не оперилась».
Анвиль отрицательно мотает головой.
— Лаэрт впервые обратился, когда был намного младше нее. Летать он научился раньше, чем ходить. Но… Ваше Величество, вам ведь и без меня это хорошо известно? - Резкий поворот головы и еще один пристальный взгляд.
Но на этот раз я хорошо владею собой и никак не подаю виду, что вопрос мог застать меня врасплох. Мало ли кто в какое время «оперяется» - я уже поняла, что в этих краях драконьей сущностью нужно «переболеть» как ветрянкой - лучше в детстве, ну а там уж как кому повезет.
— Возможно, если вас, милорд Шаар, не затруднить взять на себя еще и это тяжкое бремя…
— Я научу ее. - Анвиль довольно резко перебивает мою просьбу. Какое-то время пристально на меня смотрит и глухо добавляет: - Надеюсь, у меня хватит на это времени.
Новое от 02.06. Глава тридцать шестая (1)
Глава тридцать шестая
— Но, - Анвиль так резко меняет тон, что я едва не подпрыгиваю на месте, - я рад, что у нас, наконец, есть возможность поговорить. И даже почти наедине.
Он выразительно заглядывает мне через плечо, намекая на трех кумушек, которые делают вид, что сильно заняты перекладыванием ткани с места на место, как будто от этого она станет менее серой и более пригодной для пошива королевского свадебного платья.
— Вы изрядно удивляете меня, Ваше Величество, - наконец, озвучивает свои размышления и даже демонстративно не понижает тон, как будто хочет подчеркнуть, что ему все равно даже если поползут какие-то слухи. Или, он хочет обсудить что-то такое, где слухи будут только ему на руку? – Признаться, когда я без приглашения нарушил ваше сватовство за незабвенного лорда Торвальда, то преследовал единственную цель: развлечься, испортив планы Великого Магистра.