Беру бумажку и под четкое руководство Владимира заполняю ее. Оставляю документы и ухожу.
— Ну что мои хорошие? Готовы к проверке ваших знаний? А, Кравцова?! — вздрагиваю, услышав свою фамилию от Глеба Михайловича. — За твою ложь буду строже тебя оценивать.
— Это нечестно!
— А честно было меня обманывать?
Надуваю губы и отворачиваюсь.
— Я буду тебя как сидорову козу гонять, если ты мне на отлично не напишешь сейчас.
— А вот напишу! Не надо мне угрожать.
Поработав с Родионом, я научилась показывать зубки. Надо будет ему при случае за это спасибо сказать.
Преподаватель грозит мне пальчиком и я невольно улыбаюсь.
К пяти часам приезжаю в офис, и глядя на ехидную улыбочку Катерины, подозреваю неладное.
— Родион Николаевич, — сообщает эта мамзель по телефону, — она пришла.
— Ко мне ее, живо! — доносится гневный крик Родиона.
Ой Кравцова. Беги. Чую беду на свою пятую точку. Что могло произойти за мое отсутствие?
Глава 26.
Сижу в кабинете Родиона и мну лямки своего рюкзачка.
По моим наблюдениям Родион на грани срыва, но он пытается держать себя в руках. Мат-перемат стоит на всю округу. Каких я о себе слов только не услышала. Вот только понять причину данного ора я так и не смогла.
— В чем ты меня обвиняешь? Я предоставила все документы.
— Ты вот это вот называешь документами?! — он бросает передо мной стопку бумаг, заляпанных в чем-то. Складывается ощущение, что на бумагу пролили кофе. Вот только я кофе не пью.
— Если тебе отдали документы в таком виде, то какой спрос с меня? Я отнесла документы на стойку к администратору. Если она разлила кофе на своем рабочем месте, то я тут не причём. Или ты думаешь, что я её сглазила?
— Не ёрничай. Катя нашла эти документы в комнате отдыха.
— То есть ты беспрекословно веришь ей, а меня даже слушать не хочешь? — я говорю спокойно, без нападов.
Смотрю ему прямо в глаза и пытаюсь увидеть хоть каплю сожаления о своих сказанных словах. Но их нет. Он уверен, что именно я виновата в произошедшем.
Чувствую себя вновь униженной и разбитой. Он снова отвернулся от меня.
— Я бы тебе посоветовала, прежде чем обвинять кого-то — послушать вторую сторону, — встаю. — Может именно она и права. Сергей и Владимир в курсе, что я отнесла документы администратору, но если слова твоей Катерины важнее слов трех других… — разворачиваюсь и уже в дверях говорю свои последние слова. — Желаю удачи с твоей Катюшей. Она будет крайне рада твоему вниманию, — и ухожу.
Не обращаю внимание на косые взгляды. Они меня совершенно не трогают.
Выхожу на улицу, а в голове невольно вспоминаются фразы Леонида «… отвернется от тебя», «… растопчет твои чувства».
Бреду по многолюдной улице. Вокруг слышится смех. Народ веселится. Уличные артисты показывают фокусы, «магию», огненное шоу.
Прохожу мимо.
На душе пусто. Ни одной эмоции. Ни злобы, ни обиды. Ничего.
Достаю телефон и вставляю в уши наушники. Включаю песню и в ушах басами начинает звучать "Твоя девочка ушла, твоя девочка с другим…".
Останавливаюсь уже, когда понимаю, что зашла в тупик. Я в незнакомом районе города. Где-то недалеко стучит громкая музыка.
Иду на ее звук.
Заворачиваю за поворот и наблюдаю открытую площадку. Народа не так уж и не много. Разношерстная публика.
Подхожу ближе.
— Не стесняйтесь, проходите! — незнакомый мне парень хватает за руку.
Останавливаемся рядом со сценой. Под ней в ряд стоят скамейки, на которых лежат вещи. Бросаю рюкзак туда и иду вслед за парнем в самый центр.
Спустя несколько песен начинается до боли знакомая песня. Слова звучат басами в голове «Твоя девочка ушла, твоя девочка с другим…».
Смотрю на того парня и задумываюсь.
— Потанцуем? — подхожу к нему.
Он улыбается, притягивает к себе и делает оборот. От неожиданности я даже вскрикиваю и улыбаюсь. Такой простой жест, а насколько приятно.
Я расслабляюсь и наслаждаюсь танцами.
Не замечаю как проходит несколько часов. Я запыхавшаяся, но довольная.
— Может продолжим? — предлагает парень.
— Например?
На какое продолжение он рассчитывает?
— Тут недалеко есть клуб. Может туда?
Недолго думаю и соглашаюсь. Развеюсь. Может немного выпью.
— Как насчёт выпить? — словно читает мои мысли, когда мы входим в клуб.
— Можно.
Занимаем свободный столик.
Мы не знакомимся, не узнаем имён, а просто общаемся. С ним так легко и весело.
Ловлю себя на мысли, что засматриваюсь на него и отворачиваюсь. Не правильно это. Хотя стоп… А что не правильно? Я свободная девушка!
Парень наблюдает за моими внутренними разногласиями.
— С парнем поссорилась? — спрашивает, не глядя на меня.
— И да и нет, — отвечаю честно.
— Вы либо поссорились, либо нет. Третьего не дано, — улыбается.
— Скажем так — он принял сторону другого человека. А мне бы злиться или расстроится, а я ничего не чувствую. Будто ничего и не произошло.
— Так может так и есть? — отпивает из своего бокала.
— Если переводить наши отношения в социальный статус, будет звучать так — всё сложно.
Парень закатывается смехом.
— Знала бы ты какой у меня социальный статус.
— Твой собокальник, — чокаюсь с ним, — готов стать психологом при необходимости.
— Обойдусь. Мы здесь, чтобы расслабиться. Так давай расслабляться.
Пьём на брудершафт.
Коктейль бьёт в голову и я тяну парня в сторону танцпола. Голова свободна от мыслей, а тело двигается энергично, забывая сегодняшний день. Пусть он останется в моем личном кладбище прошлом. Надо его вычеркнуть и жить дальше.
Вдоволь натанцевавшись, возвращаемся за столик и заказываем ещё по коктейлю.
Я пью крайне редко, можно сказать не пью, поэтому опьянела я уже от первого бокала. От второго мне стало совсем хорошо.
— Бельчоооонок. Какие люди.
Передергиваю плечами и продолжаю пить.
— Я бы не советовал тебе пить с незнакомцами.
— То есть с тобой, — заключаю.
— Умеешь зубки показывать с алкоголем.
— Я и без него могу высказать, если надо.
— Не заметил.
— А-а?! — оглядываюсь на него.
— Я был в соседнем кабинете и слышал я только Родиона.
Хмыкаю.
— Я так понимаю это не с ним ты поссорилась/не поссорилась?
— Нет.
— Помощь нужна? — шепчет на ухо.
— Пока не знаю, — отвечаю также тихо.
Допиваю коктейль и иду на воздух. Запахиваю пальто и облокачиваюсь на стену. Голова совсем плывет.
Пора домой, а то некоторая мужская часть кампании напрягает.
— Подожди! — доносится в спину. — Я провожу.
Мой новый знакомый равняется со мной. Молча проходим большую часть дороги и я всё больше начинаю ощущать, как спина горит под чужим взглядом. Уже недалеко от своего дома я разворачиваюсь на 180 градусов.
— Так, мальчики! — кричу, чтобы расслышали все. — Домой я дойду одна. Так что всем спасибо, все свободны! — разворачиваюсь и удаляюсь.
Леонид хмыкает и выходит из тени.
— К завтра протрезвей! — кричит в спину. — Я тебе про укол хотел рассказать.
Останавливаюсь, словно вкопанная. Укол?
— Сейчас говори, — не прошу, требую.
— Тогда поехали. Моя машина недалеко.
Делаю пару шагов и останавливаюсь, смотря на удаляющуюся фигуру Леонида. Как говорится — и хочется, и колется.
— Может не стоит? — спрашивает новый знакомый.
Смотрю на него и молчу. Благодарю его за сегодняшний вечер и спешу за парнем. На ходу отправляю сообщение Владу.
Мы приезжаем к офису Родиона. Не спрашиваю, молча следую указаниям Леонида. Хочу послушать, что он будет говорить.
— Заходи, — Лео проходит в кабинет первый и я несмело захожу внутрь. Родион, конечно, его друг, но в первую очередь он здесь начальник. Нельзя же без его разрешения вламываться к нему в кабинет.