— Меня зовут Александру, — степенно ответил он и слегка приосанился. — Я работаю здесь с сыновьями. И мы никого сюда не пускаем.
— Теперь все будет по-другому. Мне сказали, что в замке никого нет.
— Так и есть, ночевать мы уходим домой. Мы живем здесь, в деревне.
— А где владелец?
Александру пожал плечами:
— Понятия не имею.
— Кто он?
— Не знаю. — Он снова пожал плечами.
— Тогда кто же вам платит? — все это начинало действовать Ворманну на нервы. Может быть, этот человек ничего больше и не умеет, как только пожимать плечами и говорить «не знаю».
— Хозяин гостиницы. Кто-то приносит ему деньги два раза в год, проверяет замок, делает для себя заметки, а потом уезжает. А хозяин гостиницы платит нам каждый месяц.
— А кто вам говорит, что надо делать? — Ворманн уже приготовился услышать очередное «не знаю», но его не последовало.
— Никто. — Александру стоял, гордо выпрямив спину, и говорил спокойно и с достоинством. — Мы все делаем сами. Наша задача — следить за тем, чтобы замок всегда выглядел, как новый. А больше нам ничего и не надо знать. Где мы видим работу, там ее и делаем. Мой отец всю жизнь проработал здесь, его отец тоже, и так далее... А после меня будут работать мои сыновья.
— И вы тратите все свое время на поддержание порядка в замке? Я не верю в это.
— Он больше, чем кажется на первый взгляд. В стенах, которые вас окружают, тоже есть комнаты. И в подвале их очень много, и в задней части, которая уходит в гору. Так что работа всегда найдется.
Ворманн обвел взглядом мрачные стены, наполовину погруженные в тень, потом двор, тоже темный, несмотря на светлое время суток. Кто выстроил этот замок? И кто платит за то, чтобы его поддерживали в идеальном порядке? Он не мог понять, кто и зачем. Еще раз оглядев строение, он вдруг подумал, что если бы ему довелось строить эту крепость, то он разместил бы ее на другой стороне перевала, где гораздо больше тепла и солнца. А при таком расположении замка, как сейчас, сумерки в нем наступали неоправданно рано.
— Очень хорошо, — ответил он Александру. — Можете продолжать свою работу после того, как мы обоснуемся здесь. Только не забывайте каждый раз показываться часовым, когда будете приходить и уходить, и ваши сыновья тоже.
Но старик лишь отрицательно покачал головой.
— В чем дело? — нахмурился Ворманн.
— Вы не можете здесь оставаться.
— Почему?
— Это запрещено.
— А кто запретил?
Александру снова пожал плечами.
— Так было всегда. Мы следим за порядком в замке и за тем, чтобы здесь не было посторонних.
— И конечно же, вы с этим всегда отлично справлялись... — Хладнокровие старого румына начинало забавлять его.
— Нет. Не всегда. Бывало, что путники оставались здесь несмотря на наши предупреждения. Мы ничего не могли поделать — нам ведь не платят за то, чтобы мы силой выдворяли их. Но больше одной ночи тут никто не задерживался. А некоторые — и того меньше.
Ворманн улыбнулся. Он ожидал услышать это. Пустой замок, да еще в такой местности, обязательно должен иметь свое привидение. Должна же у людей быть пища для пересудов!..
— А что их пугает? Стоны и вздохи? Или, может быть, звон цепей?
— Нет... Здесь нет призраков, господин.
— Тогда, наверное, здесь происходят убийства. Жуткие убийства!.. А может, самоубийства?.. — Ворманн развлекался. — У нас в Германии тоже полно таких замков, и каждый имеет свою ужасную историю.
Александру покачал головой.
— Нет, здесь никто не умирал. По крайней мере, я об этом не слышал.
— Тогда в чем же дело? Почему никто не выдерживает здесь больше одной ночи?
— Им снятся сны. Страшные сны. И всегда одно и то же... Из того, что я слышал сам, — людям кажется, будто их заперли в крошечной комнате без окон, дверей и без света... В полной темноте... И холодно. Очень холодно... И есть рядом с вами в этой темноте что-то такое... что еще холоднее, чем сама эта темнота... И «оно» очень голодное.
Ворманн почувствовал, что от таких рассказов по спине у него пробежал холодок. Он хотел спросить Александру, а не провел ли он сам хоть одну ночь в этом замке, но, взглянув в глаза старика, сразу же понял все сам. Да, Александру проводил в замке ночь. Но только однажды.
— Подождем, пока мои солдаты перейдут мост, — сказал Ворманн, ежась от холода. — А потом вы покажете мне весь замок.
Александру стоял, растерянно переминаясь с ноги на ногу.
— Мой долг, господин капитан, — с тревогой в голосе продолжал он, — сообщить вам, что в замке не должно быть никаких жильцов.
Ворманн улыбнулся, но в его улыбке не было снисхождения. Он хорошо знал, что такое долг, и уважал чувства старика.
— Я понял ваше предупреждение. Но теперь вы имеете дело с немецкой армией, а это сила, которой вы не можете сопротивляться. Поэтому считайте, что вы выполнили свой долг до конца.
Сказав это, Ворманн повернулся и зашагал к воротам.
До сих пор он так и не увидел ни одной птицы. Снятся ли птицам сны? Может быть, они тоже находят здесь пристанище всего на одну ночь, чтобы потом никогда не вернуться обратно?..
Командирская машина и три грузовика прошли по мосту без происшествий и были поставлены во дворе. Солдаты двигались вслед за ними пешком, неся на себе разную утварь. Сперва они перетащили личные вещи, а потом, в несколько заходов, всю провизию, генераторы и противотанковое оружие.
Пока сержант Остер отдавал приказы, Ворманн вместе с Александру отправился осматривать замок. Его продолжали удивлять кресты, расположенные на одинаковом расстоянии по всем стенам коридоров и комнат. Они, казалось, были повсюду: во дворе, в башне, в подвале, в задней секции, уходящей в скалу. Все комнаты были без мебели, многие из них оказались на удивление маленькими.