— Не думаю, что он вообще что-то замечал в тот период. У него погибли жена и сын. Если бы это случилось с тобой, ты бы хоть что-нибудь видел?
Ставр поморщился. Да, Дашка затронула тему, которую в их семье старались не обсуждать. Они могли потерять Любу в любую минуту из-за ее болезни, поэтому замечание Даши было крайне неуместно и болезненно для мужчины. Но, как иначе ему объяснить? Она и сама не сразу поверила, что вины режиссера нет. Глупость совершила она, когда повелась на уговоры агента нюхнуть, чтобы, наконец, расслабиться в кадре. Волнение, которое ее переполняло, портило дубль за дублем, Герман нервничал, а она совершенно разуверилась в собственных силах. К ней снова вернулись страхи, что она недостойна. Дашу переполнял ужас от того, что Герман в ней разочаруется, и возьмет на роль другую актрису. Так что, во всем случившемся была только ее вина. Ну и агента, который, воспользовавшись ее психологическим состоянием, мастерски подсадил девушку на кокаин. Для чего ему это было нужно, Даша вообще старалась не вспоминать… Иногда ей снились кошмары с Вадимом в главной роли. И тогда она вставала с кровати и до утра сидела у окна, наблюдая за тем, как слезы дождя, сливаясь, образовывали на стекле тонкие реки.
Даша и сама долгое время злилась на Германа, считая того виновным во всех своих бедах. Она долгое время думала, что режиссер был в курсе всего того, что с ней, обдолбанной, вытворял Керимов… Она вообще ошибалась во многих вещах. И этот опыт стал не только болезненным, но еще и очень поучительным. А главное — что? Научиться извлекать уроки из жизни. Какой бы паршивой эта жизнь не была.
— Ладно. Пускай живет, — смилостивился Ставр. — До которого числа у него бронь?
— Без понятия. Я не интересовалась этим вопросом.
— Сам посмотрю, — буркнул мужчина. — И знай, что бы ты не выбрала… Люба все правильно сказала, мы поддержим любое твое решение.
— Спасибо… — У нее перехватило горло. И почему-то до спазма в горле захотелось добавить «папа». Даша промолчала. Она была подобна застенчивому дереву в огромном бескрайнем лесу. Вокруг было так много тех, к кому бы можно было прижаться, но девушка, по совершенно непонятной причине, оставалась одна…
Глава 3
Трудотерапия — лучшее средство от негативных воспоминаний. Это Даша усвоила достаточно давно. Поэтому сейчас, после очередной бессонной ночи, она, стоя на коленях, старательно драила пол. Убирать у Кости было не так уж и трудно. В отличие от неё самой, бессменный начальник службы безопасности их гостиничного комплекса отличался завидным аккуратизмом. У такого человека убирать — одно удовольствие.
— И что это за прелестная картина? — раздался знакомый голос за спиной. Даша обернулась — объект её размышлений стоял в дверях домика и задумчиво постукивал большим пальцем по подпирающему локоть костылю. Вернулся! Ну, наконец-то, все снова в сборе. Она терпеть не могла, когда кто-то из родных покидал их базу надолго. А Косте пришлось уехать на целую неделю — будь проклят этот перелом!
— И что же такого прелестного в моей тощей выпяченной вперёд заднице? — с привычной подначкой поинтересовалась Дашка.
— Все прелестно, Дашуля! Ты какими судьбами здесь, с тряпкой наперевес?
— Решила навести порядок к твоему возвращению. — Даша, наконец, встала и подошла к мужчине. Подхватила Костину сумку и, несмотря на его протесты, затащила её в небольшую спальню, продолжая свой рассказ. — Хотя, знаешь ли, здесь и без того все было идеально. Тебе никто не говорил, что так жить ужасно скучно? Все по полочкам разложено, носки нигде не валяются — я проверяла, и даже стульчак опущен. Ты прямо само совершенство!
— Жаль, не оценил никто, — хмыкнул Константин, кряхтя, усаживаясь в кресло.
— Болит? — тут же подскочила Даша, испытывающе заглядывая мужчине в глаза. Кто их разберёт, этих суперменов, что у них там?! Ставр тоже никогда и ни на что не жаловался. Только кривился изредка, когда желудок снова напоминала о себе. И этот такой же! А, между прочим, в его возрасте такой перелом — штука опасная. И последствия могут быть, какие угодно. Не мальчик ведь Костя уже. Скоро пятьдесят. Ужас, как быстро время летит. Дашка помнила его тридцатичетырехлетним.
— Жить буду. Что новенького случилось, пока меня не было?
— Ай! — отмахнулась она. — У парней своих спросишь. Ты мне лучше расскажи, как обследование прошло! Как нога? Тебе долго ещё с этой штукой ходить?! — Даша неопределённо кивнула в сторону Костиных конечностей.
— Да нормально все, Даш. На твоём юбилее спляшем.