Я смотрю, как она идёт к колодцу, стоящему между гостиницей и конюшней. Я отступаю в тень, наблюдая. Сердце бьётся так громко и чужеродно в груди, что я боюсь, как бы она не услышала меня.
Я должен пойти к ней. Должен… что? Забрать её с собой? Испить из неё? Неужели я обречён, прожить остаток бессмертной жизни с этим мучительным биением древнего сердца?
Невыносимо. Я снова чувствую себя неоперившимся вампиром, нуждающимся в управлении. Мой создатель и наставник умер всего лишь через пятьдесят лет моей бессмертной жизни. Я прожил в три раза больше лет, но всё равно, растерялся. Я не знаю значение бьющегося сердца и истинных пар. Я пугаюсь. Что это такое?
Голос создателя звучит у меня в голове:
«Успокойся, Майлз. Замри и расслабь разум. Когда придёт время, ты точно будешь знать, что делать. Расслабься».
Воспоминание о её милом голосе успокаивает душу. О, Джозефина, дорогая моя. Если бы только ты была рядом и вела меня. Но я знаю, что её слова правдивы, а мудрость неоспорима. Я стою, расставив ноги, и позволяю телу обрести естественный покой.
Закрыв глаза, я отстраняюсь от мыслей. Годы практики берут верх, и хотя сердце продолжает биться с ужасающим постоянством, теперь я знаю, что должен подойти к женщине. Мне нужна эта девушка с золотистыми волосами и ангельским личиком. Я не знаю, как обладать ею, но верю, что знание придёт, когда понадобиться.
Я открываю глаза и вижу, как она возвращается в гостиницу с ведром воды, входит в линию золотистого света и закрывает дверь.
В мгновение ока я оказываюсь там, вдыхая её запах, витающий в воздухе, и тоскуя самым животным образом.
Я успокаиваюсь, радуясь, что сегодня я не питался, поэтому на одежде нет следов крови. Я проскальзываю в гостиницу и присоединяюсь к шумной компании в главном зале. За столами полно людей, которые едят и пьют, некоторые играют в карты или рассказывают истории. Некоторые обращены к сидящему на возвышении молодому человеку, который поёт и играет на маленькой арфе.
Я сижу с минуту, пытаясь придумать причину встать и побродить по комнатам, ища её, но зря волнуюсь, потому что она сама приходит ко мне.
— Что закажите? — У неё музыкальный и высокий голос. Он заключает меня в объятия, сердце колотится от близости. Я сглатываю, пытаясь что-то придумать.
Мне приходится сосредоточиться на том, чтобы не схватиться за деревянный стол, иначе я разнесу его в щепки.
— Медовуху, — говорю я.
Когда она отворачивается, я просто отказываюсь её отпускать, протягиваю руку и хватаю её за запястье, заставляя остаться. От моего прикосновения у неё учащается пульс, и я с благоговением понимаю, что моё сердце бьётся в такт с её. Это ужасно и великолепно, и я ловлю себя на том, что впитываю это чудо, а не собираюсь вырвать сердце из тела.
Я отпускаю запястье женщины и кладу руки на колени.
— Извините, я хотел спросить, как вас зовут.
Она сердито смотрит на меня.
— Ханна, и больше так не делайте, ради своего же блага. — Она потирает запястье, будто я слишком сильно его сжал.
Возможно.
— Прошу прощения, Ханна. Я очарован. — Я пытаюсь улыбнуться, но вспоминаю о клыках. Показать их — неприемлемо. Бьющееся сердце — жестокое проявление связи. Интересно, чувствует ли она что-нибудь между нами?
Я смотрю, как она возвращается на кухню, но в дверях оборачивается, смотрит на меня и улыбается. Её сердцебиение усиливается, и я знаю это, потому что моё делает то же самое.
Глава 4
Далила
На вершине холма, где дорога огибает гору, открывается живописный вид. Тонкие вечнозелёные деревья тянутся вверх по склону холма, скрывая вид, но думаю, оттуда увижу озеро Тахо.
После восьми часов за рулём будет неплохо размять ноги, подышать свежим воздухом и полюбоваться.
Я въезжаю на небольшую стоянку на обочине и останавливаюсь. На дальней стороне стоянки стоит ещё одна машина — джип, но владельца нигде нет.
На перилах табличка из парка штата Калифорния, объясняющая, что это вид на изумрудный залив. Крошечный залив обрамлён вечнозелёными деревьями. Горы вдалеке кажутся розовыми в лучах утреннего солнца, которое только-только коснулось воды на дальнем берегу озера. Вблизи всё ещё темно, но скоро настанет великолепный день.