Вряд ли кто-нибудь из читателей «покитов» сегодня слышал о Лавкрафте, хотя большинство любителей научной фантастики не преминет перечислить вам его основные книги. Экранизации его работ никогда не демонстрировались в лучших кинозалах мира и процветают ныне, в основном, на видео. Американцы младшего возраста играют в страшноватые игры безотносительно к их литературному источнику, а одноименная с писателем рок-группа никогда не фигурировала в хит-парадах.
Все вышесказанное позволяет заключить, что Говард Филлипс Лавкрафт стал подлинным классиком и авторитетом «фэн-культуры», играющей роль прослойки между масс-культом (или, если угодно, «попсом») и медитативными бдениями элиты. Более того, можно с определенностью сказать, что именно он и положил ей начало.
«Фэн-культура», дальняя родственница советской «тусовки», представляет из себя довольно своеобычное явление. В отличие от простоватых «попсовников» и заумных «экзистов» та или иная группировка фэнов напоминает едва ли не партийную организацию, состоящую из множества первичных ячеек, или фэн-клубов, объединенных собственной идеологией, «партийным» языком (почерпнутыми у предмета обожания), сознательной дисциплиной (почерпнутой у классиков марксизма-ленинизма), членскими взносами (почерпнутыми где ни попадя) и общими устремлениями, заключающимися по большей части в пропаганде творчества кумира, для чего организуются съезды, конвенты, конференции, открываются памятники, бюсты, стеллы, мемориальные доски, выпускаются книги/брошюры, альбомы, плакаты, открытки, почтовые марки — словом, вовсю ведется агитация.
Если и далее следовать этой аналогии (довольно идиотской), то придется признать, что Говард Филлипс Лавкрафпг стоял у истоков партии «лавкрафтианцев», первыми членами которой стали общепризнанные ныне мастера «хоррора» (в том числе А.Дерлет, Ф.Лейбер, Л.Спрэг де Камп, Рэмси Кэмпбелл, Лин Картер, Роберт Блох и многие другие), а в то время начинающие литераторы, пытавшиеся опубликовать свои опыты в различных «макулатурных» журналах, одним из которых и были легендарные «Ужасные истории», чьим постоянным и в ту пору уже маститым автором являлся Лавкрафт. Роберт Блох утверждает (а ему в один голос вторят и все остальные), что без истинно дружеской помощи и, поддержки Лавкрафта, ему и в голову бы не пришло избрать нелегкую и полную неожиданностей стезю профессионального писателя. Помощь эта выражалась главным образом в нескончаемом потоке весьма объемистых посланий, которыми вечно стесненный в средствах Лавкрафт отвечал на письма своих корреспондентов. «Это были времена Великой Депрессии, и ни один представитель нашей профессии не мог позволить себе путешествовать», — вспоминает Роберт Блох. Затворившемуся под гнетом обстоятельств в своей провиденсовской ссылке Лавкрафту так и не суждено было воочию увидеть своих преданных друзей, но его письма — исписанные аккуратным мелким почерком манускрипты, насчитывающие, по свидетельству Августа Дерлета, до семидесяти листов и чаще всего подписанные партийным псевдонимом «Дедушка» (реже — Йог-Сотот и никогда — своим именем) — письма эти являют собой образец трогательной заботы и самоотверженности. Отказывая себе в еде ради почтовых марок и в священных часах творчества ради далеких единомышленников, Лавкрафт проводил целые дни за письмами, считая своим долгом отвечать и помогать советами всем без исключения своим корреспондентам, даже самым безнадежным в литературном отношении.