Но встретил ее. Ори Китай была ситхом, а он позволил себе сблизиться с ней, предав все свои убеждения. Из-за нее он почти забыл о своей миссии. Он пустил ее в свой дом. А потом она нашла истребитель – и ушла, чтобы рассказать об этом ситхам.
Или нет?
Покидал он ферму в спешке. Другого выбора не было. Запускать истребитель без налаженной системы связи было опасно; а переустановка заняла бы не меньше недели. Сначала следовало все-таки поймать Ори – попытаться по крайней мере. Но сейчас Джелф ругал себя за то, что как следует не изучил следы. Да, кто-то был в сарае: убил увака, раскопал истребитель. Но кто и что сделал, было не понятно. Да, Ори не было, а следы ее уходили вверх по тропе. Но на ферме побывали и другие люди, прилетевшие и улетевшие на уваках. Только свободные ситхи могли передвигаться таким образом – но все они для Ори теперь враги. Ведь она стала рабыней. Или расклад изменился? Так или иначе, ушла она не с ними.
Он все же рассчитывал, что Племя пока не прознало о его секрете. Если бы корабль нашли ситхские всадники, они наверняка оставили бы охрану. Значит, это все-таки Ори. В тот день, в джунглях, он почувствовал через Силу ее боль от предательства. Он видел руины, в которые она превратила его маленькую ферму. А потом она пошла в столицу, зная то, что может ввергнуть галактику в хаос.
Должна была пойти. Следы Ори пропали еще до развилки, но Джелф был уверен, что Ори свернула в сторону Тахв. На востоке простирались непроходимые джунгли, а в заброшенных городах озер Рагноса ниже по течению не с кем делиться историями. Обильные муссоны напоили Марисоту, ведущая к южным городам переправа стала временно недоступна. Оставалась столица – город, в котором он никогда не бывал. Средоточие зла на Кеше, дом Великого Лорда Лиллии Венн и всего ее мерзкого Племени.
Он рассматривал сквозь окно давно уже бесполезные стены, защищающие столицу. Где ему искать Ори? Куда она могла пойти?
– Счастливым ты не выглядишь, мой друг, – посочувствовал старый кешири, забирая пустую бутылку. – Я стараюсь хоть что-то держать для бедняков. Прости, ничего лучше нет.
– Дело не в этом, – вздохнул Джелф, очнувшись от раздумий.
– А. Женщина, – старик вернулся к прилавку. – Я, конечно, не вашего племени, молодой человек, но могу сказать вам то, что одинаково для всех. Если уж пустил женщину в свою жизнь – жди сюрпризов.
Джелф, уже шагнувший было к двери, обернулся и кивнул:
– Это-то меня и пугает.
Последние посетители покидали зоопарк. Ори всегда называла это место именно так. Настоящее его наименование было сложнее. Сначала парк назвали в честь Ниды Корсин и ее Небесных Всадников; потом присоединили имена еще двух или трех Великих Лордов – Ори считала это сомнительной привилегией. Когда-то здесь держали диких зверей -особей вымирающих хищных видов. Но ситхи давно уже перебили их на играх.
Теперь парк служил домом для огромных уваков, участвующих в Диких Скачках – тех немногих, кто каким-то образом смог выжить в этой жестокой игре. Ситхи и кешири приходили подивиться на могучих ящеров, которых откармливали, баловали и готовили к очередным играм в соседней Корсинате.
А недавно в парке появилось и еще кое-что занимательное. Вернее, кое-кто.
Ори не удивилась, увидев мать, вычищающую навоз из увакских стойл – чего-то такого она и ожидала. Джелф оказался прав – наказывая Чандру Китай, Великий Лорд Венн устроила настоящий спектакль. Весь день свергнутый Высокий Лорд копалась в грязи на потеху праздной публики. И сейчас продолжала работать под бдительным оком дородного ночного сторожа. Все еще одетая в торжественный наряд со Дня Донеллана, грязный и рваный теперь, Чандра, стоя на носках, аккуратно соскребала навоз большой лопатой.
Устроившись на крыши загона, Ори выждала момент, когда охранник оказался прямо под ней, и прыгнула вниз, оглушив мужчину.
Забрав световой меч, Ори затащила сторожа в стойло, бросив его позади лежащего увака.
Чандра смотрела на дочь. Взгляд ее был усталым, а глаза слезились от стоявшей вокруг вони.
– Ты пришла.
– Да.
– Прошло много времени.
– Больше двух недель, – сказала Ори, рассматривая мать. За короткое время, прошедшее с праздника, Чандра изменилась до неузнаваемости. Седина, которую так тщательно закрашивали кеширские парикмахеры, проступила сейчас грязно-серыми прядями. От Чандры жутко пахло – последствие постоянной возни с навозом. Но на руках мозолей не было. Ори поняла почему, увидев как осторожно держит лопату Чандра, автоматически продолжившая работу, и как медленно она продвигается.