Вокруг стояли могучие деревья с такими густыми кронами, что местами их ветви переплетались, не пропуская солнечного света, и передвигаться приходилось почти в полной темноте. Тропинка, петлявшая по лесу, часто выходила на освещенный солнцем берег реки, где было легче идти. Шли молча. Молодые индейцы – рядом с Шеннон, вождь – на несколько шагов впереди. Шеннон хотелось быть рядом с ним, но она опасалась, что опять ненароком приведет его в замешательство. К тому же, ей было необходимо обдумать свое положение и прийти к какому-то решению.
Главное, ей следовало определить, спит она или проснулась. Если это сон, то длинный, с мельчайшими подробностями, и совсем не похожий на ее обычные сны. Значит, она не спит. Шеннон вспомнила, что не ложилась спать, а разжигала костер, как вдруг потеряла сознание. Интересно, можно ли видеть сны в бессознательном состоянии? Но она ведь не просто потеряла сознание, его у нее отняли непонятные зловещие силы. Значит, это не сон, а игра воображения или бред. Возможно, это последствия сотрясения мозга? Запоздалая реакция? Разве с ней происходило нечто подобное при последнем сотрясении мозга?
– Нет, ничего подобного не было! – воскликнула потрясенная Шеннон, чем удивила себя и своих спутников, и резко остановилась. «Разве ты не видишь, – отчаянно пронеслось у нее в голове, – все иначе, чем в прошлый раз, когда я увидела дух и ударилась головой. Теперь я уверена в этом. И, если дух был, то и эти призраки реальны. Ты существуешь? Ты настоящий? Шеннон подошла к вождю, с любопытством смотревшему на нее, и коснулась его красивого лица.
– Хочу, чтобы ты был реальным. Не знаю почему, но очень хочу. Уверена, что ты не причинишь мне зла, и… – повернувшись, она обвела рукой бледно-голубое небо, темноствольные деревья, реку. – Как здесь красиво, тихо! Хочу, чтобы существовала эта красота, этот рай.
Вождь медленно наклонил голову, что-то сказал искренно и сердечно и жестом показал, что нужно идти. Мягким движением руки Шеннон остановила его.
– Я хочу угостить тебя. Тебе понравится. – Она достала из сумки кусочек торта и поднесла к его губам. – Ам-ам… – показала она.
За спиной раздался веселый смех, и вождь зло посмотрел на нее. Опять она поставила его в неловкое положение! Теряя терпение, Шеннон повернулась к воинам:
– Ну что вы смеетесь? Попробуйте, это пища. Она вкусная, – разделив торт, она мимикой показала, какой он вкусный.
Стоящий рядом стройный индеец мужественно поднес к губам свой кусочек и осторожно надкусил его. По его лицу разлилась блаженная улыбка, и второй индеец съел свою долю. Вождь покачал головой и решительно вернул торт Шеннон.
Отрывистая команда, и они двинулись в путь, все убыстряя шаг.
Их нежелание слушать ее, разговаривать с нею обнадеживало молодую женщину, оказавшуюся в затруднительном положении. Было ясно, что индейцы не собирались приставать к ней или ограничивать ее свободу. Шеннон была убеждена в их искренности и твердо верила, что они не причинят ей вреда, покормят горячей пищей, позволят вымыться в близлежащем ручье и заночевать под звездами.
Будь то сон, галлюцинация или паранормальное явление, оно не продлится долго. Наступит час и определенным образом в определенном месте Шеннон вернется «домой», в мир ревущих вездеходов и автоответчиков, Дасти-джинсов и адвокатов, загрязненной окружающей среды и алчности… В мир, где, несмотря на ее боевой дух и искреннее желание помочь, боль и разочарование отравляют ей жизнь.
В детстве и юности Шеннон ласкали и баловали, но обостренное чувство вины никогда не оставляло ее. Никто, кроме ее брата Филиппа не любил ее так искренне, нежно, самозабвенно. Она дарила такую же бескорыстную любовь всему живому, от безобидных чаек, погибающих из-за разлитой в океане нефти, до высокомерного эгоистичного Колина Марсалиса, который расчетливо и жестоко использовал ее для достижения своих корыстных целей.
Шеннон попыталась выбросить из головы воспоминания о мире, из которого ее так грубо вырвали, и почувствовала себя необычайно спокойно среди величественной природы рядом с новыми молчаливыми друзьями.
Они шли молча более часа. Одаренная богатым воображением Шеннон рисовала картины будущего. Скоро они доберутся до саскуэханнокской деревни. Красивый вождь познакомит ее с обычаями своего народа, будет терпеливо обучать своему языку и изучать ее язык. Они полюбят друг друга, будут дружно жить в скромном вигваме, почитая природу; растить детей на чистом, свежем, ничем не загрязненном воздухе.