Парни, молча, переглядывались. Похоже, у Димона, на самом деле, там, внизу, произошла переоценка самого себя, своих поступков. Лёха быстро-быстро заморгал глазами: «Ещё не хватало, что бы у меня слёзы на глаза навернулись, совсем неудобно будет - расчувствовался, как маленький».
— Ладно, — решительно сказал дядя Ваня, — предлагаю вернуться в лагерь и ты, Дима, там уже всем расскажешь о том, что видел. Нам же ещё возвращаться надо, не забывайте об этом. Родители вас всех ждут, волнуются, наверное.
«Кроме моего папочки, — горько подумал Лёха, — он волнуется только тогда, когда ему опохмелиться нечем…»
— Ну, наконец-то появились! — радостно приветствовали исследователей в лагере, — ну, что там? Шахта?
— Маленькие зелёные человечки, они там повсюду, — серьёзным голосом произнёс Лёха, — я их очень внимательно рассмотрел. А ты? — обратился он к Славке.
Все, вытаращив глаза, уставились на Лёху, в том числе и Славка, Уж очень серьёзным голосом он это произнёс. Оля негромко хихикнула. И тут до всех дошло, что Лёха шутит.
— Алексей! Предупреждать надо! — строгим голосом произнесла Танечка, но не удержалась и тоже прыснула от смеха, — ну, не томите, рассказывайте.
— Дмитрий один спускался, — переждав пока ребята успокоятся, — проговорил дядя Ваня.
— Я знала, что вы, Иван Петрович, не разрешите мальчикам спускаться, поэтому и отпустила их с вами.
— Какие они мальчики, дядьки с бородами, а вы их мальчики называете, — пошутил дядя Ваня, — ну давай, Дима, рассказывай, что ты там увидел. Нам всем не терпится услышать.
Дима сел на траву, скрестил ноги по-турецки. Ребята, да и взрослые расселись рядом, кто куда.
— Этот спуск оказался глубоким, — начал Дима свой рассказ, — я даже и предположить не мог, что он окажется таким глубоким…
— Да, ну! — не поверил кто-то из ребят.
— Попрошу не перебивать! — призвала к порядку Танечка.
— Я начал спускаться, а спуск всё не кончался и не кончался, я даже стал подумывать, уж не вернуться ли мне обратно. Но тут спуск закончился, и я оказался на дне большой пещеры. Не похоже, что там добывали полезные ископаемые. Я внимательно всё осмотрел, не было следов указывавших на это. Каменистая порода кое-где обрушилась, повсюду камни, обломки породы. Да, я ещё забыл сказать, что в этом лазе для спуска вбиты в породу, какие-то металлические штуки, наподобие тех, что альпинисты забивают в горах, когда поднимаются на вершину. Они забиты в виде лестницы, благодаря им, я и спустился. Если бы не было этих, если можно так сказать, ступенек я бы не смог спуститься - горная порода, практически, гладкая, не за что зацепиться. А в некоторых местах спуск был очень узким, пришлось, буквально, протискиваться вдохнув в себя воздух, чтобы занимать меньше места.
Все внимательно слушали Диму.
— Хорошо, что у нас с тобой, Дима, ума хватило парней туда не отпустить, а то поубивались бы там или руки - ноги переломали, — дядя Ваня сидел с побледневшим лицом.
— Да, уж! Вы молодцы! — согласилась Танечка.
— Ну, дальше-то что? — Славка нетерпеливо обратился к Диме.
— Дальше… Я осмотрел всю площадку, очень тщательно, как я уже сказал - пусто, ничего, никаких обломков, рабочих инструментов, даже истлевших трупов и то - нет.
— Ой! — поморщились Лента с Катей, — что вы такое говорите!
— Я так понимаю, что кто-то спускался, а, может быть, и поднимался по этому лазу, для этого специально сделаны ступеньки, и ничего, никаких следов. Странно! — продолжил Дмитрий.
— А какие следы должны быть? — задумчиво произнёс Лёха, — может, они когда-то и были, а со временем исчезли, стёрлись…
— В речушке полно следов, не стёрлись. А здесь - ничего. Да, непонятно, — поддержал Лёху дядя Ваня.
— Может, Дима, ты не заметил? — предположил дядя Ваня, — темно же там, а у тебя фонарик слабоватый, я обратил внимание.
— Кто знает! — пожал плечами Дима, — я там себя не очень уверенно чувствовал, думал, что не смогу обратно выбраться, придётся за помощью обращаться. А ещё, когда я стал возвращаться наверх, то почувствовал, что кто-то крепко схватил меня за куртку, я жутко испугался, не успел даже подумать кто или что это такое, потом успокоился, осмотрелся, оказывается, это торчали крупные засохшие корни дерева, вот за них-то я и зацепился, — улыбаясь, закончил свою мысль Дима.
«Как свободно он говорит о своей слабости, я, наверное, так бы не смог - объявить во всеуслышание, что струсил, пусть он это назвал неуверенностью. Смысл от этого не изменился», — подумал Лёха.