— Я думал, что тебя это не интересует, не буду же я навязывать тебе своё хобби. Может, тебе это не интересно, — не растерялся Лёха: «Вот ведь, брякнул, теперь придётся, на самом деле, хоть какие-то книги по истории почитать».
— Алёша, а ты скажешь какие самые интересные книги по истории почитать? — спросила Оля.
— Конечно, скажу, жалко, что ли.
— Пойду ещё поныряю, — дядя Ваня поднялся с изумрудно-зелёной травы, — может, ещё, что найду в речке.
— Пусть раскрывает нам свои тайны, — поддержала Галиного отца, Танечка.
— Может, и мы с ним поныряем? — спросил кто-то из ребят у Танечки.
— Нет! Я не разрешаю, вода ледяная, ещё простудитесь. Мы будем загорать на берегу.
— Картошечки печёной захотелось, — шумно втянул носом воздух Славка.
Все ребята подхватили Славкину мысль:
— О-о-о! Давайте картошку печь.
— Картошку пекут, когда стемнеет, такая у туристов традиция, — произнёс, на удивление, обычным голосом Дмитрий.
«Неужели, он может нормально разговаривать и ничего из себя не изображать, — подумал Лёха, но ничего вслух не сказал, потому что надеялся, что все забыли произошедший инцидент, а он старался не напоминать о своём унижении».
— Можно и изменить традиции, — смеясь, вступила в разговор Танечка, — ребята, кто за то что бы сейчас печь картошку?
— Все! — завопили ребята, не обращая внимания на слова Дмитрия.
— А вечером что будем делать? — хмуро задал вопрос Дмитрий, — ему, видимо, не нравилось, что ситуация выходит у него из-под контроля.
— Пойдём за грибами! — «заржал» над собственной шуткой Славка.
Все, с удовольствием, подхватили его незамысловатую шутку, и начали её развивать:
— Можно и через костёр прыгать, — предложил кто-то из ребят.
— Нет, лучше пойдём ночью купаться в речке, — романтично закатила глаза Катя — подружка Ленты.
— Я тебе покупаюсь! — строго - настрого ответила Танечка, — вода днём-то ледяная, а она ночью надумала купаться, потом сляжешь, а меня «убивать» будут.
Ребята развеселились, представив, как будут «убивать» Танечку.
— Ну, хорошо, если нельзя ночью купаться, то давайте у речки разожжём костёр и будем любоваться отражением языков пламени в воде, — всё так же романтично, продолжила Катя.
— И слушать тишину… — подхватил Лёха. Он сказал это просто так, а получилось, как будто бы пошутил.
Ребята захохотали. Лёхе стало приятно, что ребятам понравилась его шутка. Он, с облегчением подумал, что возможно, все уже забыли о том, что произошло и, может быть, никогда больше не вспомнят.
— Парни, пошли за хворостом для костра, — скомандовал Дмитрий.
Ну, не мог он не командовать, такой уж у него характер - лидер, от природы, и никуда от этого не деться. Тем более, что он себя чувствовал очень опытным, бывалым туристом. Парни с готовностью пошли за Дмитрием собирать хворост.
— Ребята! — раздался голос дяди Вани, — да тут целые залежи такого добра, смотрите!
Все бросились к дяде Ване. Он вышел на берег, держа в руках какие-то предметы.
— Дядя Ваня, что это? Покажите! — всем не терпелось посмотреть, что ещё нашел дядя Ваня на дне речушки.
Он выложил находки на траву. Костёр, печёная картошка - всё это мгновенно вылетело у ребят, да и у взрослых тоже, из головы. На траве лежала прямоугольный предмет, несколько предметов непонятного предназначения, изготовленные из неизвестного крепкого материала, но не из такого из которого был изготовлен кувшин. Всё это покрыто илом, наростами и было видно, что этому богатству много-много лет.
— Иди, историк, разбирайся, — обратился дядя Ваня к Лёхе.
Лёха нахмурился, думая, что дядя Ваня насмехается над ним, но взглянув на Галькиного отца, понял, что тот обращается к нему, совершенно, серьёзно.
«Как неудобно, — мелькнуло у Лёхи в голове, — наврал, что разбираюсь в истории, теперь отступать некуда, придётся врать дальше», — и он нагнулся над находками, пытаясь придать своему лицу глубокомысленный вид.
— Скорее всего, к этому же периоду истории относится, — высказался он и скромно добавил, — я, вообще-то, любитель, а не профессионал.
— Среди нас всех здесь присутствующих, ты профессионал, остальные, вообще, «нулевые», — возразил дядя Ваня.
«Нормальный мужик, — подумал Лёха, — везёт Гальке, у неё такой отец! Не то, что мой. У моего в башке только одно - напиться «до посинения». И больше никаких интересов. Лёха с содроганием вспомнил своего отца - вечно пьяный. Разница только лишь в степени опьянения, просто пьяный, или пьяный «в дугу». — С ним даже поговорить не о чем, — с отвращением, подумал о своём отце Лёха, — как мать могла за него замуж выйти?» Нежный Танечкин голосок отвлёк его от невесёлых мыслей: