— Подскажи, дядя Слава! — Лёха припомнил Славке его подковырку, — научи нас, пожалуйста-а-а!
Славке не понравилось то, что Лёха над ним издевается и он, сжав кулак, уже было размахнулся, чтобы ударить Лёху, но вмешался Владимир:
— Хватит детский сад устраивать! Слушать противно! Паспорт в кармане, а они ведут себя как детсадовцы!
— Нет у меня никакого паспорта, — Славка вывернул карманы, пытаясь перевести всё в шутку. Ему было неудобно, что это он первый начал эту словесную перепалку, а Лёха не забыл и, выбрав подходящий момент, отвечая ему, съехидничал. — Помещение осматривали? — Славка решил не обращать внимания на Лёху, — выбраться нет возможности?
Владимир в ответ только лишь отрицательно покачал головой. Славка не удовлетворился отрицательным ответом и решил сам изучить возможные пути бегства из заточения. Их не было! Не было ни какой возможности выбраться на свободу. Стены помещения были выложены из крупных булыжников, на самом верху, под потолком, были небольшие отверстия для доступа воздуха в помещение - поняли путешественники. Эти отверстия были настолько малы, что невозможно было бы даже предположить попытаться выбраться через них. Дверь была массивной, накрепко закрытой и не поддавалась усилиям открыть её. Путешественники вновь начали колотить в дверь, пытаясь привлечь к себе внимание. Всё было бесполезно. Все усилия были тщетны.
ГЛАВА 16. Дорога наверх
Дверь распахнулась, на пороге появилась Уля:
— Идите за мной, вас хочет видеть Вавил!
Путешественники повиновались, а что ещё им оставалось делать? Уля взяла за руку Лёху:
— Алексэй! — она заглянула ему в глаза.
Что-то завораживающее было в её прозрачных глазах. Он хотел отнять у неё свою руку, но не смог этого сделать, нет, не смог.
— Я пыталась затупиться за вас перед Вавилом, но не получилось, он не стал меня слушать. Прости меня, — она опустила голову, две крупных слезинки выкатились у неё из уголков глаз, она, совершенно по-детски, вытерла их кулачками.
У Лёхи «резануло» где-то в груди, но не от того, что он испугался Улиных слов о том, что она не смогла им помочь, а от этого трогательного детского жеста, которого он не разу не видел у земных девушек, с которыми общался дома.
— Ну, что ты, Любимая, не плачь. Я верю тебе, — только и смог произнести он в ответ.
— Вас собираются вернуть в мир Предвечного, — шепнула она Лёхе, — скажи об этом своим товарищам, пока мы идём к Вавилу. Я хочу, чтобы вы знали о том, что вас ждёт, хоть мне и запрещено говорить вам об этом. Уля опередила Лёху на несколько шагов для того, чтобы он успел предупредить Славку и Владимира.
Она привела их на то же место, где путешественники рассказывали чудям о жизни на земле. Вавил, Омельян и ещё несколько взрослых мужчин приветствовали путешественников и знаком предложили им сесть. Воцарилось молчание, казалось, что они не знали с чего начать разговор. Путешественники теперь уже точно знали, что у них нет надежды на то, что чуди помогут им выбраться из подземелья. Первым заговорил Вавил:
— Предвечный и Повелители настаивают на том, чтобы вы вернулись к ним - вы их гости, Предвечный считает, что они не оказали вам должного внимания и хочет исправить положение. Это его долг - он так считает. Он ждёт вас, он показал вам всего лишь крупицу из того, что собирался.
— Пусть ждёт, — иронично ответил Владимир, — мы возвращаемся домой! Так парни?
Лёха и Славка согласно кивнули.
— Насмотрелись всего, на всю оставшуюся жизнь хватит воспоминаний, — продолжил Владимир, — хотелось бы услышать от вас чёткий ответ - вы поможете нам выбраться на землю или нет? Можно нам рассчитывать на вашу помощь или придётся самим выбираться? Мы уже задавали этот вопрос, но вы так и не ответили. И почему вы держали нас взаперти? Мы ваши узники?
— Предвечный поставил условие: если мы вас не возвращаем - они прекращают поставку руды, а это для нас губительно, вы же знаете, что вся наша жизнь зависит от энергии, добываемой после её переработки. — Вавил замолчал.
Уля сидела рядом с Лёхой:
— Алексэй не может уйти к Предвечному, — еле слышно произнесла она, — он пришёл ко мне, и ты знаешь это, Вавил. Она, почему-то, называла его не папа и не отец, а по имени - Вавил.
— Он не останется с тобой, разве ты сама не понимаешь этого?
— Значит, я пойду с ним к Предвечному, — всё также тихо, но с твёрдыми нотками в голосе, произнесла Уля.
— Мы не можем жить в подчинение у Предвечного и ты это знаешь. Они должны жить в мире рудокопов, а мы - в своём мире Чудей.
— Отпусти их, Вавил! Они погибнут у Предвечного. Отпусти! Прошу тебя! Я пойду с ним на землю, туда, где его родила мать. Он не может жить в нашем мире, а я не могу жить без него.