– Супер! – с восторгом кричу я. – Конечно! – После такой потрясающей новости я больше не могу не ликовать. Ведь Тимо главный редактор нашей школьной газеты «Монитор», и я даже в своих самых смелых мечтах не могла представить себе, что он пригласит меня в редколлегию. Моё плохое настроение словно сдувает ветром, и я великодушно допускаю, что Тимо поступил вежливо, показывая Гамбург своей новой однокласснице Неле. За этим уж точно ничего не кроется. Если уж кто нравится Тимо, то это я, Тесса Нойманн! Всё-таки мы с Тимо столько всего пережили вместе за последние недели, и теперь нас не разлить водой. Мы словно смола и сера. Хотя нет, картинка некрасивая получается. Тогда как что? Как кастрюля и крышка? Тоже не лучше. Как… как… более романтические образы мне просто не приходят на ум, но теперь меня это уже не волнует.
Во всяком случае, Тимо уже спасал меня из когтей бандитов, мы с ним пробирались ночью по Санкт-Паули, охотились на преступников – впрочем, он даже не догадывался об этом. Поскольку все операции группы РИНГ, разумеется, абсолютно секретные, и Тимо не должен знать, что я секретный агент. Для него я просто храбрая восьмиклассница, которая иногда попадает в опасные ситуации.
– Классно! – говорит Тимо.
– Что классно? – На какой-то момент я так ушла в свои мысли, что не поняла, о чём он.
– Классно, что ты будешь в редколлегии, – повторяет он с улыбкой. – Наши заседания всегда проходят по понедельникам. Восьмой и девятый час. Надеюсь, это не помешает твоим репетициям.
Я небрежно машу рукой.
– Всё нормально, не беспокойся. – И мысленно добавляю – а если нет, то я всё улажу. В любом случае я не упущу такой шанс. К тому же в ближайшие три недели моё участие в РИНГ так и так поставлено на паузу.
– Тип-топ, – говорит Тимо. – Тогда завтра мы увидимся в редакции. Я рад.
А уж как я рада!
2
По местам, приготовились, начали!
Когда в половине седьмого прозвенел будильник, пора было вставать, а я так и не спала всю ночь. Просто была слишком взволнована, а кроме того, придумывала всякие крутые темы для первого в моей жизни заседания редколлегии. Увы, ничего хорошего мне так и не пришло в голову. И вот теперь я отсиживаю урок за уроком и всё время думаю, думаю, какую тему мне заявить. Если в ближайшие 45 минут мне не придёт в голову ничего грандиозного, я буду там нема как рыба. Такая досада! Мне ведь хочется поразить Тимо чем-то таким… необычным… и доказать, что он не ошибся, предложив мне участвовать в выпуске нашей школьной газеты.
– Что ты сегодня такая хмурая? – спрашивает Бейза, отрывая меня от раздумий. Она сидит рядом со мной, значит, наблюдала за мной целый день и уже поняла, что сегодня я не в лучшей форме.
Я поворачиваюсь к ней, хочу объяснить свою проблему, но вместо этого с трудом подавляю зевок.
– Извини, – бормочу, – сегодня я суперплохо спала.
– Почему? Слишком плотно поужинала? Или тебе не хватает жёсткой руки Марианны?
– Ха-ха! Очень смешно! Не-е-ет, просто меня позвали в редколлегию «Монитора», но я никак не могу придумать ни одной хорошей темы.
– Ты в редколлегии школьной газеты? Я и не знала. Но как ты сумеешь справляться со всеми делами? – В голосе Бейзы смешались восхищение и упрёк.
– Во-первых, я там только со вчерашнего дня. Во-вторых, у меня пока что отпуск.
Бейза качает головой, но не успевает ничего возразить, так как перед нами появляется наша историчка фрау Лихтверк.
– О чём вы так увлечённо беседуете? Надеюсь, о взятии Бастилии?
– Э-э… да… об этом…
Фрау Лихтверк недовольно хмурится.
– Я так и думала, Тесса. Советую тебе чуточку серьёзнее относиться к урокам. Твой последний тест был далеко не блестящим.
Удар под дых! Мне больно и обидно! Да это и несправедливо – Бейза начала болтать со мной, а не наоборот. Но поскольку у Бейзы почти по всем предметам суперские отметки, у неё никогда не бывает конфликтов с учителями. Я прикидываю, сказать об этом историчке или не сказать. Но тут Бейза опережает меня.
– Это я виновата, фрау Лихтверк. Я спросила у Тессы одну вещь и отвлекла её. Извините, больше не повторится! – Что ж, порядочно с её стороны!
Фрау Лихтверк улыбается ей так, как улыбаются только отличникам, и бормочет, что всё в порядке, но лучше всё-таки не отвлекаться на посторонние разговоры. Потом снова возвращается к своему столу и продолжает объяснять урок.
– Итак, подведём итоги. Главной причиной Французской революции было экстремальное социальное неравенство в абсолютистской Франции. Свыше девяноста процентов жителей не имели не то что более-менее приличного достатка, а с трудом сводили концы с концами. Вещи, которые сегодня кажутся вам самыми обычными, для подавляющего большинства французов были недостижимой роскошью. Медицинская помощь, образование, регулярное хорошее питание – об этом они могли только мечтать. Не было отпусков, одежду носили до тех пор, пока она не превращалась буквально в лохмотья. Сейчас мы можем быстро купить в магазине «Zara» за два евро футболку, а тогда люди не могли представить себе это даже в самых смелых мечтах. – Тут она делает небольшое отступление. – Хотя, конечно, надо сказать, что мы с нашим нынешним обществом потребления можем окончательно загубить нашу планету. Всё идёт к этому. Так что быстрая мода фаст-фешен, лёгкая доступность одежды – это другая крайность.